Смерть в любом случае (СИ)

— Если б княжна Манала была в кольчуге, ее бы никто не убил, — неожиданно даже для самой себя заметила Нарсин.

Этан бросила на нее заинтересованный взгляд.

— Это верно. Но сколько нервов нужно было потратить, чтобы заставить ее это носить!

Она поднялась на ноги:

— Пожалуй, пойду. Отдыхай и выздоравливай. Завтра ты вновь приступаешь к работе, верно?

— Да.

— Побереги свою руку, — и с этими словами Этан вышла.

Нарсин растянулась на лавке, чувствуя приближающуюся сонливость. Служанка была права, боль понемногу отступала и это было приятно. И начинало клонить в сон. Девушка подумала, что неплохо было бы вздремнуть немного, как явилась разобиженная Талаат.

— Интересное дело, — начала она, надув губы, — почему это вы позволяете ей мною командовать? Я служу вам, а не ей.

Нарсин было просто приятно смотреть, как Талаат становится шелковой, когда на нее кто-нибудь рявкнет. Но вслух она сказала совсем другое:

— Раз ты служишь мне, а не ей, так слушай не ее, а меня.

Служанка насупилась.

— Она меня просто выпроводила, словно я ей мешала. А что такого она вам сказала?

— Да ничего особенного, — и Нарсин закрыла глаза.

Ее никто не будил до самого вечера. Талаат принесла ужин и тихо поинтересовалась, будет ли госпожа есть. Госпожа подумала и решила, что будет.

За едой она совершенно взбодрилась и решила отважиться на небольшую прогулку. В конце концов, поболеть подольше ей не дадут, а завтра предстоит выполнять свои непосредственные обязанности. Так что, нечего расхолаживаться.

Талаат, услышав о ее решении, заявила:

— Я пойду с вами, госпожа.

— Да зачем? — Нарсин приподняла брови, — я не заблужусь.

— Я знаю. Но вы ранены, вам нельзя без сопровождения.

— Глупости. Думаешь, я в обморок хлопнусь?

Даже Талаат признала, что телохранитель в обмороке — это слишком оригинально, поэтому прыснула.

— Из нас всех вы шлепнетесь в обморок последней. Нет, предпоследней. Последним будет Сенмар.

— Ох, только не сегодня, — вздохнула девушка, — я могу хотя бы один день не слышать о Сенмаре?

Служанка великодушно сказала, что может.

— Так, я пойду, — и невзирая на новые попытки возражения, Нарсин вышла за дверь.

Пройдясь немного по коридорам и почти никого не встретив, девушка собралась подышать свежим воздухом и для этой цели решила выбрать небольшую веранду, выходящую на задний дворик. Там всегда было тихо и спокойно, но не сегодня. Начать с того, что в саду то и дело мелькали какие-то тени, слышались шорохи и шаги, кое-где был заметен свет факелов, из чего Нарсин заключила, что дворец охраняется по периметру, и хорошо охраняется. Видимо, недавнее покушение и убийство в самом деле произвели на князя впечатление.

То, что на веранде она находится не одна, Нарсин поняла сразу, хотя слишком много шума было кругом. Взглянув, заметила небольшую группу, состоящую из четырех человек. Двое из них сидели рядышком и о чем-то негромко шептались, двое других стояли на почтительном расстоянии и совершенно неподвижно. А приглядевшись повнимательнее, Нарсин узнала княжон-близнецов.

— Простите меня, — поклонилась она, — я уже ухожу.

Девушки переглянулись, потом Сати едва заметно кивнула, отвечая на невысказанный вопрос сестры.

— Подождите, — сказала Дашнайя.

Нарсин остановилась и обернулась.

— Подойдите сюда.

Девушка так и сделала. Она была в легком недоумении, до сих пор близняшки не обращали на нее никакого внимания. И не должны были обращать.

Два телохранителя сестер окинули Нарсин цепкими взглядами, буквально обшарили с ног до головы.

— Садитесь, — взяла инициативу в свои руки Сати и указала Нарсин на стул перед ними, — видите ли, нам нужно… не знаю, как это… посоветоваться, что ли. После всех происшествий все вокруг становится подозрительным, а вы разбираетесь в этих делах.

Сати говорила тихо, так что Нарсин приходилось напрягать слух, чтобы не пропустить ни слова. Она кивнула, давая понять, что слушает.

— Так вот, на этом злосчастном празднике, где произошло это ужасное происшествие, лишившее нас любимой сестры, да пребудет ее дух в Светлом Царстве, мы получили одинаковые подарки. Вот, — и Сати положила себе на колени три венка из увядших цветов, — ничего особенного, и я бы никогда не обратила на это внимания, но… не знаю, может быть это и глупо…

— А если нет? — вмешалась Дашнайя, — а если это важно? Никогда не знаешь заранее.

— Да, наверное, — Сати вздохнула, — когда мы все думали, что наша почтенная сестра без сознания, я случайно обратила внимание на ее венок. Вот он, — девушка выбрала один из лежащих у нее на коленях, — дело в том, что в День Цветения каждый цветок имеет свой смысл и все букеты составляются по определенным правилам, так, что их можно "читать". Не знаю, умеете ли вы разбирать язык цветов.

— Нет, госпожа, — Нарсин покачала головой.

— Так вот, в этом венке заключено два слова, повторяющиеся для усиления значения. И эти два слова, — она сделала паузу, — "ты первая".

— И что же это значит? — Нарсин ничего не поняла.