Смерть в объятиях прибоя

— Да нет, — улыбнулась Женя, — я просто хотела найти тут хоть кого-то, а то дом стал похож на замок спящей красавицы. Они что, все там?

— Не знаю. Но мама с Диной сейчас в нашей комнате, то ссорятся, то смеются. А ещё кто-то ушел играть в бильярд. Я слышала, как договаривались. По-моему, это Василий Алибабаевич организовал.

— Ты просто Штирлиц! А где здесь бильярд, разведка знает?

— Разведка знает всё! Бильярдная внизу, в подвале, спуститься можно по боковой лестнице, — с готовностью сообщила Инга. — Там ещё сауна и винный погреб есть!

Женя озадачилась. Насчет боковой лестницы она слышала в первый раз. Хотя тогда, в день приезда Борис им, кажется, показал в доме не всё, уж больно его Надежда нервировала.

— А как пройти на боковую лестницу?

— Вообще-то, лучше всего со второго этажа, она в конце коридора, там, где серебряная и золотая комнаты. Но и отсюда, наверное, можно. Это должно быть за кухней.

Они прошли через столовую, потом мимо распахнутых дверей, за которыми слышалось мягкое шевеление и позвякивание. Там кто-то негромко пел про рябину кудрявую и ругал кого-то за недосоленный бульон. Потом двери пошли тихие и запертые. А в конце обнаружилась лестница, обычная лестница из серого бетона с белыми пятнышками мрамора. Ступени сверкали чистотой, но было видно, что лестница старая, ровесница дома. Снизу слышался неразборчивый гул и смех, тянуло табачным дымом и попахивало какой-то парфюмерией.

— Ну, теперь вы не заблудитесь, — улыбнулась Инга, останавливаясь в начале ещё одного коридора, похожего на слегка оживляемое зеркалами и парой пластиковых кустов в кадках бомбоубежище. Для живых растений тут не было естественного света.

— Да, спасибо тебе, — кивнула ей Женя, с некоторой тревогой прислушиваясь к громким голосам. Они что, там ссорятся? Но почему при этом кто-то надрывно хохочет.

— Тогда я пойду, поищу на кухне мороженое! — девчонка договорила фразу уже на ходу, уносясь обратно чуть ли не вприпрыжку.

Женя и сама не очень любила такие места — с низкими тяжелыми потолками и ощущением зависимости от толстых стен и сжатого пространства. Но нужная дверь там, дальше, приоткрыта и только ждет, чтобы в неё вошли.

Она сразу поняла, что Надежда напилась. Сидела в низком разлапистом кресле, уперевшись локтями в колени и уткнув лицо в ладони, и смеялась нехорошим смехом. Рядом валялась пустая пузатенькая бутылка. Точно такую, наполовину полную, нянчил в руках Вася, боясь поставить её на засыпанный сигаретным пеплом и блещущий янтарной лужицей одноногий пластиковый столик. Гоблин невозмутимо гонял бильярдные шары по зеленому сукну. Удары кия и стук шаров перемежались с вздохами и хохотом Надежды. У другой стены, на высоком табурете сидела, выпрямившись и потягивая из стакана пиво, Алина и с интересом посматривала на упившуюся подругу. В общем, картина была безобразной.

Надежда подняла голову и уставилась на Женю бессмысленным взглядом. Потом махнула ей рукой, показывая куда-то рядом с собой, но та предпочла отойти к Алине.

— Что с ней? — спросила Женя тихонько.

— Не видишь? Нахлебалась коньячку-с и теперь колобродит, — усмехнулась Алина. — Хочет, чтобы мы её, несчастную жалели!

От удивления Женя тоже плюхнулась на табуретку и уставилась на Надю. Насчет жалости — это было что-то новенькое. Обычно Надежда стремилась к одному — чтобы ей завидовали. Ну, ещё ей нравилось довести кого-то до белого каления. Но чтобы жалость…

— И всё теперь свинье под хвост из-за какого-то дебила, — совершенно внятно произнесла Надежда и захихикала. — Кто-то сейчас радуется — и Сашку угрохал, и меня в идиотках оставил. Васька, дай выпить!

— Надь, хватит уже, а, — принялся уговаривать её Пинчук. — Расслабилась, а теперь пойдем в кроватку, спатоньки. Давай я тебя отведу.

— Ну нет, — отрезала Надежда. — Хотели послушать, с чего я перед Вершининым мелким бесом рассыпалась, так слушайте! А то когда ещё захочу душу открыть. Пользуйтесь!

Алина только головой покачала. Вася пожал плечами и отступил в сторону. Надежда замысловатым жестом нашарила в волосах заколку, выдернула её и швырнула в спину Гоблина. Попала. Тот и ухом не повел, только замер, опершись на стол.

— Все мужики — сволочи! — громко провозгласила Надя, тряся головой. Мелированные огненно-золотые волосы упали на лицо, и она захихикала. — Все, без исключения. Проверено!

Тут она покачнулась и повалилась в кресле набок, но тут же выпрямилась и погрозила пальцем спине Гоблина. Потом грустно подперла щеку ладонью и принялась путано и многословно излагать свои претензии к сильному полу. Несколько раз она теряла нить повествования и начинала злиться и громко ругаться.