Смерть в овечьей шерсти

– Прошу вас, мистер Лосс. Они на связи.

Младшего инспектора Джексона на месте не было, но Аллейну ответил капитан Уэзербридж, который участвовал в расследовании и горел желанием помочь.

– Программу радиопередач за последнюю неделю января сорок второго, мистер Аллейн? Думаю, это возможно.

– Меня интересует четверг двадцать девятого января с восьми до девяти вечера. Только те станции, которые хорошо ловятся в этом районе.

– На это потребуется чуточку времени, мистер Аллейн.

– Естественно. Попросите телефонистку не занимать линию и перезвонить мне.

– Конечно, сэр.

– И пожалуйста, Уэзербридж, свяжитесь с мистером Джексоном. Возможно, придется кое-кого арестовать. Я хотел бы с ним договориться. Мне кажется, ему нужно сюда приехать. Он просил меня сообщить, если будут какие-то подвижки. Они есть. Если вы его разыщете, он мог бы связаться со мной, когда вы будете перезванивать.

– Он дома, сэр. Я ему позвоню. Думаю, будет нетрудно заказать еще один разговор.

Голос в трубке начал исчезать, и Аллейну удалось разобрать только последние слова.

– …Мой дружок… Все старые номера… Как можно быстрее.

– Три минуты истекли, мистер Лосс, – сообщила телефонистка. – Продлить?

– Нет! Отлично, Уэзербридж. Я подожду.

– Занято? – поинтересовался незнакомый голос.

– Свободно, – раздраженно ответил Аллейн и повесил трубку.

Он нашел Фабиана сидящим на нижней ступеньке лестницы с сигаретой в зубах.

– Закончили?

– Мне перезвонят.

– Вам очень повезет, если это случится. В лучшем случае перезвонят очень не скоро. Я иду в мастер-скую. Хотите пойти со мной? Вы услышите звонок оттуда.

– Хорошо, – согласился Аллейн, залезая в нагрудный карман. – Вот черт!

– Что такое?

– Мой портсигар.

– Вы оставили его в гостиной?

– Не думаю.

Аллейн вернулся в гостиную. Ее обитатели, собиравшиеся идти спать, что-то живо обсуждали. Они во-просительно уставились на него. Портсигара здесь не оказалось. Дуглас для вида поискал его под озабоченное клохтанье миссис Эйсворти. В это время раздался стук в дверь, и вошел Клифф со свернутой в трубочку газетой.

– В чем дело? – спросил Дуглас.

– Отец велел отнести ее вам. Она случайно попала в нашу почту. Он просит нас извинить.

– Спасибо, Клифф, – хором произнесли все.

Он шаркнул ногой и смущенно произнес:

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – ответили ему, и он вышел.

– Господи! Я вспомнил, – сказал Аллейн. – Я оставил его в пристройке. Пойду заберу.

Он заметил, как руки Теренс Линн замерли над вязаньем.

– Может, я схожу? – предложил Дуглас.

– Не стоит беспокоиться, Грейс. Я сам туда прогуляюсь. Извините за вторжение. Пойду надену пальто.

Он вышел в холл. Клифф шагал по коридору, ведущему в кухню. Фабиан исчез. Аллейн поднялся наверх. По длинному коридору бежал луч фонарика. Он остановился у двери в мастерскую, и в его свете возникла рука Фабиана, протянувшаяся к замку.

– Эй, он был у вас, – окликнул его Аллейн.

В глаза ему ударил свет.

– Что?

– Мой портсигар. Вы забрали его у этого подлеца Альберта.

– Ах ты, Господи! Я положил его на пианино. Он не пропадет.

– Лучше я его принесу. Он мне дорог как память. Это подарок Трой, моей жены.

– Я схожу за ним, – предложил Фабиан.

– Нет, вы же собирались поработать. Это минутное дело.

Аллейн зашел в комнату, чтобы взять пальто. Выйдя оттуда, он увидел Фабиана, нерешительно топтавшегося на площадке.

– Послушайте, предоставьте это мне. Я хочу сказать… – начал он.

В кабинете раздались два длинных звонка.

– Это вам звонят, – сказал Фабиан. – Подойдите. А мне дайте свое пальто. На улице жуткий холод.

Сбросив пальто, Аллейн побежал вниз. Закрывая дверь, он услышал, как все выходили из гостиной. Через минуту хлопнула входная дверь.

Телефон продолжал звонить.

– Пожалуйста, мистер Лосс, – сказала телефонист-ка. – Мы держали для вас линию. Они ждут.

На проводе был Уэзербридж.

– Младший инспектор Джексон просил передать, что он уже в машине и часа через четыре будет у вас.

– Вот это скорость! Отличная работа, Уэзербридж.

– Мы выполнили вашу просьбу, сэр. Нашли три радиостанции, которые могут вас заинтересовать. У меня тут отмечено.

– Молодцы, – похвалил его Аллейн.

– Вы будете записывать, что они передавали?

– Нет, просто прочитайте мне программы.

Уэзербридж прочистил горло и приступил к чтению:

– Значит, с семи тридцати до девяти, сэр. Сид Бандо и «Ризм кидс»… Большая розовая мама… Записки садовода… Репортаж со скачек… Сводка новостей… Полчаса с джазовыми музыкантами… Что-нибудь годится, мистер Аллейн?

– Пока ничего, но продолжайте. Мы ищем что-то более возвышенное.

– «Старые мелодии в новом исполнении»?

– Не совсем то. Давайте дальше.

– Кроме этих, есть только одна станция, которую у вас хорошо слышно.

«Господи, только бы я ошибся», – подумал Аллейн.

– Пойдемте дальше, сэр. Семь тридцать. Двадцать первая серия «Вампира». Семь сорок пять. Любимые авторы. Восемь ноль пять. Час с великими композиторами.

Аллейн сжал трубку:

– А поподробнее?

– Здесь очень мелко написано. Одну минуточку, сэр, я надену очки.

Аллейн терпеливо ждал, слушая, как за двести миль от него шуршит бумага.

Снова послышался голос Уэзербриджа.