Смерть в овечьей шерсти

В этот момент у барака зазвенели цепи, и собака, рванувшаяся с привязи, огласила окрестности заливистым лаем. Раздался сердитый мужской голос:

– Тихо, Джок! Лежать! А то взгрею как следует.

Цепи снова загремели, и проволочная ограда ответила им слабым металлическим эхом. Рядом с пристройкой запрыгал свет.

– Проклятие! – выругался Аллейн. – Всегда кто-нибудь помешает.

X. Ночное происшествие

1

В сарай вслед за Маркинсом вошли Томми Джонс и Клифф. Они остановились у входа, сощурившись от света лампы. Томми угрюмо посмотрел на Аллейна.

– В чем дело? – спросил он.

– Вот, посмотрите.

Томми прошел вперед.

– Это Фабиан, – громко произнес Клифф.

– Да, – подтвердил Аллейн.

– Что с ним? – повернулся к Маркинсу Клифф. – Почему вы сразу не сказали, что это Фабиан? Что вам мешало?

– Приказ, – коротко ответил Маркинс, и Томми Джонс недобро взглянул на Аллейна.

– Чей приказ? У него опять припадок? Или он умер? – допытывался Клифф, постепенно повышая голос.

– Нет, не умер, – ответил Аллейн.

Клифф подошел к Фабиану и опустился на колени.

– Не суйся туда, – остановил его отец.

– Я хочу знать, что с ним случилось. На него кто-то напал?

– Его ударили по голове железным клеймом, – объяснил Аллейн.

Клифф вскрикнул. Отец положил ему на плечо руку.

– Я ему ничего не скажу, когда он придет в себя. И запомните, потому что это важно: у него был сильный шок, а нам надо услышать от него, что произошло. Поэтому никому ничего не говорите.

– Клеймом? Ну надо же, – задумчиво произнес Томми Джонс.

Он посмотрел в угол, где обычно лежало клеймо.

– Оно было не там, – быстро сказал Клифф. – Его оставили у пресса.

– А где оно сейчас? – осведомился Томми Джонс.

– Спрятано в надежном месте, – ответил Аллейн.

– Кто это сделал?

В ответ на этот классический вопрос Аллейн только пожал плечами.

– Я проверил людей, сэр, – вмешался Маркинс. – Все на своих койках. Бен Уилсон не спал и сказал мне, что за последний час никто из них не уходил и не приходил. Элби мертвецки пьян.

– Хорошо. Вы достали носилки?

– Да, сэр. Те, которые миссис Рубрик держала для занятий по оказанию первой помощи.

– Вы заходили в дом? – резко спросил Аллейн.

– Нет. Они хранились здесь, наверху. Давай, Томми.

Томми принес носилки, Клифф – стопку серых одеял. Мужчины накрыли носилки одеялами, перенесли Фабиана и закутали его. Клифф, сцепив руки, с несчастным видом наблюдал за ними.

– Как же мы пойдем по этой ледяной дороге? – проворчал Аллейн. – У вас, Джонс, и у Клиффа ботинки на гвоздях, а у нас с Маркинсом подошвы скользят.

– Дорога не такая уж скользкая, – возразил Маркинс.

– Вы поднимались по дорожке, ведущей от кухни? – спросил Томми Джонс.

– Готовы? – спросил Аллейн, прежде чем Маркинс успел ответить.

Они встали по углам носилок. Фабиан открыл глаза и посмотрел на Клиффа.

– Привет, чудо-ребенок, – четко произнес он.

– Это я, – встрепенулся Клифф. – Вы поправитесь, мистер Лосс.

– О Боже, – прошептал Фабиан. – Неужели снова?

– У вас небольшое сотрясение мозга, – объяснил Аллейн. – Через минуту вы будете в постели.

– Моя голова.

– Знаю. У вас трещина. Готовы?

– Я могу идти сам, – запротестовал Фабиан. – К чему вся эта канитель? Раньше я всегда вставал и шел сам.

– А на этот раз вас понесут, – бодро произнес Аллейн. – Вперед, ребята. Старайтесь идти по траве.

– Но по дороге же легче, – возразил Томми Джонс.

– А мы попробуем по траве. Забирайте левее.

По пути Аллейн сокрушался про себя: «Какая жалость, что я не мог отойти от него в сарае ни на минуту. На дороге наверняка остались следы, а теперь мы все затопчем, как стадо слонов».

На обочине было не так скользко, как на склоне, а когда они вышли на дорогу, идти стало гораздо легче. Французские окна гостиной были не заперты, и они внесли Фабиана через одно из них и опустили носилки на пол, пока Маркинс зажигал лампы. Фабиан лежал так тихо, что Аллейн стал опасаться, не потерял ли он сознание. Но в свете зажженной лампы стало видно, что глаза его открыты, а брови хмуро сведены.

– Все в порядке? – участливо спросил Аллейн.

Фабиан повернул голову набок и коротко пробормотал.

– О да, да.

– Я схожу наверх и позову Дугласа. Маркинс, по-ставьте чайник. А вы двое подождите здесь, хорошо?

Аллейн побежал наверх и на площадке столкнулся с Урсулой, стоявшей в ночной рубашке со свечой в руке и пытавшейся рассмотреть, что происходит внизу.

– Что случилось? – спросила она.

– Небольшой несчастный случай. Ваш молодой человек ударился головой, но сейчас с ним все в порядке.

– Фабиан? – ахнула она, широко раскрыв глаза. – Где он?

– Только не надо никуда кидаться, дорогое дитя. Он в гостиной, мы собираемся уложить его в кровать. Прежде чем спуститься вниз, положите пару грелок в его постель и вспомните несколько строк из руководства по оказанию первой помощи. Он поправится.

Дверь в комнату Теренс Линн открылась. Она вышла на площадку со свечой. Ярко-красный шелковый халат выгодно оттенял ее хрупкость и бледность.

– Фабиану плохо, – сказала Урсула и бросилась к себе в комнату.