Смерть в Панама-сити

Квесада сел и следил, как Диас обыскивает Рассела. Когда тот закончил, открыл портсигар и снял верхний слой ткани. Затем быстро развернул несколько изумрудов и нахмурившись жестко взглянул на Рассела. Подумав, продолжил разворачивать зеленые камни и выкладывать их в ряд на столе, пока портсигар не опустел.

Так как Расселу было нечего делать, он стал считать камни и обнаружил, что их сорок восемь штук. Ему заинтересовало, сколько они могут стоить, при этом он заметил, что Квесада отложил чек и внимательно рассмотрел медаль. На лице его по-прежнему сохранялось задумчивое выражение, когда он перевел взгляд на Рассела.

– Из-за этого вы и убежали?

– Вот именно.

– Как к вам это попало?

– Мне все дал Дарроу.

– Когда?

– Сегодня днем.

– Почему?

– Он полагал, что я смогу контрабандно провезти их в Штаты, так я думаю.

– И вы согласились…

Рассел перевел дыхание и переступил с ноги на ногу, лицо его блестело от пота, глаза смотрели уныло.

– Это длинная история, – сказал он бесцветным голосом, – Когда вы её услышите, то поймете, почему я решил смыться.

– Смыться?

– Ну, бежать… Мне нужно было выиграть время, – добавил он.

Квесада кивнул Диасу и нажал кнопку на столе. Диас вышел из комнаты с человеком в штатском, а вошла женщина, печатавшая в соседней комнате на машинке, с блокнотом в одной руке и полудюжиной карандашей – в другой. Квесада подождал, пока он устроилась, и показал Расселу на кресло возле стола. Затем он закурил и протянул пачку Расселу. Тот поблагодарил и закурил свои.

– Я конечно буду время от времени прерывать вас, – начал Квесада, – но мне бы хотелось, мистер Рассел, чтобы вы рассказали всю историю своими словами.

Рассказ Рассела занял немало времени. Он начал с самого начала – с совместной службы с Дарроу во время войны. Рассказал о героизме Дарроу и о том чувстве долга и признательности, которое он, Рассел, испытывал все эти годы. Когда он перешел к событиям последнего времени и начал рассказ о своем полете из Нью-Йорка и последующих разговорах, то Квесада начал время от времени прерывать его, умело скрывая свое удивление, если таковое вообще у него было, до тех пор, пока Рассел не упомянул о человеке в затемненных очках и его вооруженном сообщнике. В голосе Квесады слышался явный интерес, когда он попросил подробнее описать этих мужчин. Потом сам сделал несколько пометок и спросил:

– Почему они обыскивали ваш номер…и вас?

– Я не знаю, но думаю, они полагали, что изумруды у меня.

– Почему они могли так думать?

Рассел пожал плечами. Видимо, многие знали о наличии изумрудов у Дарроу.

– Но почему они решили, что изумруды могут быть именно у вас?

– Они знали, что я был другом Дарроу. Значит могли подозревать, что я приехал сюда для встречи с ним.

– Но для начла они должны были отправиться к Дарроу.

– Может быть они так и сделали. Вы знаете, в какое время был открыт сейф?

Квесада покачал головой.

– Полагаете, это могло произойти раньше, скажем, после обеда? Зная, что вы были у Дарроу, и не обнаружив камней, они отправились к вам, считая, что это последняя возможность…

– Может быть.

– И не случилось так, что вы забыли свой пиджак внизу в коктейль-холле, их визит оказался бы успешным.

Квесада откинулся на пинку кресла и отпустил стенографистку. Когда он вновь заговорил, в его глазах застыло сонное выражение, а голос звучал задумчиво.

– Странная история, – сказал он, – но те, кто знал Дарроу, могут в неё поверить. Я знал его и он был именно таким, как вы описываете. То, что он нарушает закон, никогда не было доказано, но подозрения существовали. Мы также знали, что он скупает изумруды – хотя само по себе это и не является незаконным – у тех, кто контрабандно привозит их из Колумбии. Такие поставки – привилегия государства, но всегда существует контрабанда через границу и Дарроу, разбираясь в камнях и их стоимости, скупал их для вложения капитала. Его подозревали и в других вещах, например в незаконном ввозе оружия, так как до недавнего времени к югу от нас происходили беспорядки, да и на севере тоже.

Он помолчал и добавил:

– Я думаю, у Макса Дарроу возникли проблемы. Судовладельческая фирма, которую раньше возглавлял отец мисс Тремен, уже не представляла ценности из-за наделанных Дарроу долгов. Он также вел переговоры о закладной под ресторан, о чем мог узнать Луис Кастанца.

– Другими словами, – сказал Рассел, – Дарроу закладывал все, что мог, и к тому времени, когда он мог сбежать, кредиторам досталось бы совсем немного.

– Авиакомпания мне сообщила, что он заказал билеты на Майами на послезавтра.

– Но, – Рассел почесал затылок, – мне он сказал, что собирается в Баранкилью.