Смерть в пяти коробках

Проклятая задняя дверь, через которую мы вышли, оказалась запертой изнутри на задвижку и на цепочку. Этого я не ожидал; я ничего не понял. Несмотря на то что войти через дверь я не мог, проникнуть в дом для меня не составило труда (см. выше). Я поднялся по водосточной трубе и через окно влез в контору Шумана. Я весь перепачкался – как всегда, когда приходится лезть по водосточной трубе. Пришлось мне почистить одежду и вымыть руки. Тишина наверху была зловещей – но тогда я еще ничего не понимал.

Не успел я вымыться, как услышал, что кто-то поднимается по лестнице. К тому времени я уже догадался, что произошла грязная история и все пошло не так. Я решил, что лучше выясню все сам. Поэтому я притворился служащим Бернарда Шумана; я вышел и увидел взбалмошную девчонку и молодого доктора».

Вот, собственно, почти и все, – сказал Г. М., проглядывая последний листок. – Нам известно, почему Фергюсон не боялся сообщить свою настоящую фамилию и прикинуться служащим Шумана. Он думал, что Шуман ни за что его не выдаст. А ведь ему нужно было что-то сказать, объяснить, почему он там оказался: когда стало ясно, что совершено убийство, ему захотелось узнать, что же случилось на самом деле. И, только сообразив, что произошло, и увидев бесчувственные фигуры наверху, он решил исчезнуть. – Г. М. подмигнул Сандерсу. – Печально, знаете ли, но Фергюсон действительно ни о чем не догадывался, пока вы его не просветили.

– А потом? – спросил Сандерс.

– Он испытал потрясение и даже невольно выдал себя, осведомившись о своей жене. Он проявил беспечность. Должно быть, потом Фергюсон пожалел о своей болтливости. Но было, как всегда, слишком поздно. Ему никогда не везло. – Г. М. подбросил листки на ладони. Казалось, он оценивает их весомость.

– Отлично, – отрывисто произнес Блайстоун, – но он ведь ничего не сообщает! Кажется, ты обещал, что назовешь нам имя убийцы, а вместо того мы выслушали просто бессвязную болтовню. Фергюсон так и не сказал, даже не намекнул, кто же настоящий убийца и как атропин попал в…

– Нет, он все сказал, – возразил Г. М.

Блайстоун снова потер рукой щеку. Сандерс подметил, что на лице Марши появилось крайне сосредоточенное выражение.

– Я не шучу, сынок. – Г. М. потряс листами бумаги. – Все становится ясно, если внимательно читать. Правда вроде как всплывает между строк. Ее невозможно не увидеть. – Он оглядел собравшихся, криво улыбаясь. – В чем дело? Все тайны раскрыты, кроме пары мелочей: кто убил Хея и как отравили веселых гостей. У нас в руках четкий список подозреваемых. Питер Фергюсон – взломщик. Бонита Синклер – мошенница. Деннис Блайстоун – карманник. Бернард Шуман – поджигатель. Бернард Шуман интересует меня чрезвычайно. «Большой лондонский пожар 1666 года! Большой лондонский пожар 1666 года!» Насколько я понимаю Фергюсона, ему удалось превратить жизнь Шумана в настоящий кошмар. Но список будет не полон до тех пор, пока мы не поймем, кто такая Джудит Адамс. Хей думал, что всех перехитрил, а на самом деле все очень просто. «Джудит Адамс» надо понимать не в буквальном смысле. Никто до сих пор даже отдаленно не догадался о том, кто она такая.

– Чушь! – воскликнул Блайстоун.

– Что?

– Я сказал: чушь, – отрывисто повторил сэр Деннис. Вид у него был заинтересованный, хотя и озадаченный. – Я ведь уже начал говорить, но ты, как обычно, меня перебил. Никакой тайны здесь нет. Я прекрасно знаю, кто такая Джудит Адамс. Она…

Глава 16 ВСЕ ДЕЛО В ДРАКОНАХ

Сержант Поллард узнал, кто такая Джудит Адамс, почти сразу, как вошел в квартиру Феликса Хея.

Утро выдалось не слишком плодотворным. В одиннадцать от доктора Сандерса вернулся старший инспектор Мастерс; по настоянию сэра Генри Мерривейла он велел Полларду проверить, что делали и где были интересующие их люди в день убийства.

Разумеется, начал Поллард с Бониты Синклер. Красивое лицо и потрясающая фигура этой дамы произвели на него неизгладимое впечатление. Сержант побывал у нее дома, на Чейни-Уок, – она вышла к нему заплаканная и в неглиже; ему пришлось, стиснув зубы, выслушивать подробности ее бесед с портнихами и тому подобное. Зато теперь он мог представить детальный отчет о каждом ее шаге в день убийства – вплоть до одиннадцати вечера.