Смерть в пионерском галстуке

Ребята стояли перед костром лицом к скале, одетые в светлые балахоны, босиком, девочки с распущенными волосами. Они раскачивались и пританцовывали на месте, переступая с ноги на ногу, под ритмичные удары одного из присутствующих – то ли по шаманскому бубну, то ли по ритуальному барабану – и хлопки остальных, которые расположились чуть в стороне.

В основном там были взрослые, хотя и разного возраста. Они тоже пританцовывали, тоже раскачивались и пели низкими утробными голосами, а ребята послушно вторили им, высокими и звонкими.

Откуда только знали слова? Но, может, и не знали, а просто на автомате повторяли услышанное.

При свете огня Ася могла отчетливо разглядеть их лица, абсолютно отрешенные, бесстрастные, лишенные выражения, и безжизненные, затуманенные глаза. Они показались бы пустыми и мертвыми, если бы не отражавшиеся в них языки пламени.

Все это выглядело действительно жутко. Словно время повернуло вспять и они с Сэмом нечаянно попали в дикое дремучее прошлое. Туда, где существовали варварские обычаи, где верили в божественных чудовищ и приносили в жертву человеческие жизни, лишь бы добиться от них благосклонности или обменять на то, что другим недоступно.

Ощущение еще больше усилилось, когда человек в низко надвинутом капюшоне, закрывавшем половину лица, – Ася почти не сомневалась, что это отец Сэма, – вынес к костру чашу с чем-то густым и темно-алым. Неужели кровь? Отпил немного, потом, запустив в жидкость пальцы, выудил из нее маленький багровый кусок, слишком напоминающий сырое мясо, забросил в рот, сглотнул, только кадык дернулся.

Асю едва не стошнило. Она зажмурилась, стиснула зубы, с силой втянула воздух и опять открыла глаза. А отец Сэма передал чашу еще одному человеку в капюшоне – вероятно, это и был его соратник, онколог, – и все повторилось: глоток, кусочек, еще раз и еще, пока чаша не обошла всех и не вернулась к тому, кто ее вынес.

Тогда он двинулся к лагерным, которые по-прежнему так и стояли отдельно. Неужели и их сейчас напоят и накормят этой гадостью? Но нет.

Пусть отец Сэма и подходил к каждому, но всего лишь окунал палец в чашу и рисовал какие-то знаки у них на лбу и щеках.

А что дальше? То, что с ребятами поступили не как со всеми, это хорошо или, наоборот, плохо?

Ася повернулась к Сэму. Тот не отрываясь наблюдал за происходящим. Зубы стиснуты, желваки выступили.

– И что теперь с ними будет? – чуть слышно прошептала она.

– Не знаю, – не глядя на нее, так же тихо откликнулся Сэм.

– Тоже в жертву?

– Не знаю, – повторил он, как-то слишком отстраненно и рассеянно, и Ася вцепилась в его рукав, тряхнула.

Ведь в реальности ей совсем не хотелось узнавать ответ на этот вопрос.

– Надо что-то делать, – пробормотала она в отчаянии. – Нельзя же так оставлять.

Сэм отполз от края, приподнялся, огляделся по сторонам.

– Как думаешь, мы сможем его сдвинуть? – он смотрел на большой камень, который лежал чуть поодаль, буквально в нескольких сантиметрах от обрыва.

Ася тоже отодвинулась, кивнула.

Конечно, смогут. У них просто нет другого выхода. А скатившийся с горы булыжник точно нарушит размеренный ход творящегося внизу действа, всполошит и напугает.

Они, не распрямляясь, подобрались к камню, попробовали расшатать. Тот не собирался легко поддаваться, пусть и шевельнулся под их напором, но слишком неохотно, словно хотел показать: «Все равно вы со мной не справитесь». Тогда Ася села, уперлась в него согнутой в колене ногой, Сэм – ладонями.

– Давай! – шепотом скомандовал он.

Ася напряглась, сжала зубы, но камень как будто нарочно упирался и издевался, сдвинулся, но лишь чуть-чуть, и вновь неподвижно замер. А внизу опять раздались глухие удары, словно специально, не мешая, а помогая. Они настраивали сердечный ритм, отвлекали от ненужных мыслей, заставляли сконцентрироваться, на самом важном, а еще – заглушали скрежет все-таки медленно сползающего к краю булыжника.

И вот наконец он сорвался.

Ася в изнеможении откинулась на спину, судорожно втягивая воздух, выравнивала дыхание, Сэм опустился на четвереньки, а камень с грохотом покатился вниз, ударяясь о неровности. И сразу раздались испуганные крики.

Ася с Сэмом опять подползли к обрыву, но какое-то время не решались выглянуть, только вслушивались в голоса. Один был увереннее и громче остальны:

– Довольно! Успокоились! Ничего особенного не случилось. Это всего лишь камень. И знак! Что мы на верном пути. Что нас услышали. Не останавливаемся! Продолжаем!

Ася его сразу узнала, посмотрела на Сэма.

– Это ведь твой отец?

Он не ответил, опять отполз назад и вдруг вскочил, ничего не говоря, метнулся в сторону, выхватывая из кармана фонарик. Включил, направил луч в небо, заорал:

– Сюда! Я их нашел! Они здесь!

Внизу мгновенно все стихло, только костер по-прежнему потрескивал.

– Все сюда! – снова закричал Сэм.

Но Ася уже поняла, что это тоже ненадолго, что, если никто не появится сейчас, те, внизу, обо всем догадаются. Тем более отец способен узнать голос сына.

– Посмотрите, кто там! – прилетело из-за края. – Не бойтесь. Он там один.

Ася поднялась, подавшись назад, бросилась к Сэму, дернула за рукав: