Смерть в прямом эфире

— Я стою, жду. "Волга" черная останавливается, задняя дверца открылась, я сел, поздоровался. Стекло темное поднято, вижу, впереди сидит кто-то. Грек негромко свои вопросы задает, я отвечаю. Едем по Бульварному кольцу, пересекли Тверскую, на Петровском бульваре машина без всякой команды остановилась, мужик, сидевший впереди, вышел. Грек мне приказал не оборачиваться. Если бы он не вякнул, я бы на того мужика и внимания не обратил, а тут понял, не хочет Грек, чтобы я в заднее стекло мужика видел. А я любопытный до ужаса. Глянул, а на тротуаре никого нет, видно, он во двор вошел или в подъезд.

— А какой он из себя? — спросил Грек. — Высокий, маленький, на голове что надето? В какое время года было?

— В мае, кепка на нем, курточка, как на всех. Невысокий, собой плотненький.

— Ну, давай, а то обед пропустим, — Гуров вызвал конвой.

Гуров в своем кабинете листал газеты, сидящий напротив Станислав поглядывал на друга с удивлением.

— Станислав, ты кого-нибудь из пишущей братии лично знаешь?

— Когда я давал последнюю пресс-конференцию... — радостно начал Крячко, но Гуров его перебил:

— Перестань трепаться. Среди журналистов знакомые есть? Порядочные.

— Полагаю, они как все. Выгодно быть порядочным, так пожалуйста, а надо передернуть — умеем.

— Да, не высокого ты мнения о представителях нашей четвертой власти.

— У меня с властями вообще отношения не складываются. А высокого мнения я о своем начальнике...

— Прекрати. Мне необходимо организовать небольшую пресс-конференцию, не знаю, кого пригласить.

— Так как все равно не отгадаешь, приглашай из приличных газет.

— Да, позвонишь главному, чтобы прислал, он растреплется...

— Брось. Он потому и главный, что лишнего не говорит, а если ты попросишь, так никому слова не скажет, — убежденно заявил Станислав.

— Договорились, я зайду в "МК", а ты сиди на телефоне, вдруг наши сыщики чего нащупают.

Нестеренко и Котов искали человека среднего роста, плотного телосложения, иногда носит кепку, возможно, живет на Петровском бульваре, может быть, там работает.

В здание "МК" Гуров проник без труда, кабинет главного редактора обнаружил быстро, дальше начались сложности. Люди быстро перемещались по редакции, иногда толкались у кабинета главного. Гуров положил на стол секретарши коробку шоколадных конфет, прикрыл газетой, показал один палец, кивнул на дверь.

Он чувствовал себя неловко, так как был одет не "в цвет". Его безукоризненно отутюженный костюм, белая рубашка, сверкающие ботинки вызывали подозрение. Да и не мешало бы сбросить годиков двадцать.

— Откуда? — шепотом спросила секретарша.

— Из главка, — невнятно ответил он, а девушка постеснялась уточнять.

В глазах главного Гуров прочитал одновременно два призыва: "Добро пожаловать" и "А не пошел бы ты..."

— Здравствуйте, извините за беспокойство, — сказал Гуров, положил на стол свое удостоверение.

— Здравствуйте, — ответил главный и отодвинул удостоверение с таким видом, словно полковники главка МВД постоянно толкутся у него под дверью. — Я вас слушаю.

— Вопрос у меня сложный. Мне требуется переговорить с тремя корреспондентами. Они должны быть сдержанны, корректны и молчаливы.

Главный расхохотался, отчего сразу стал выглядеть моложе и симпатичнее.

— Я хочу пояснить, — продолжал Гуров. — Мне требуется человек от вас, из "Литературки" и "Известий". Выбор я предоставлю вам. Если о нашем разговоре узнают, у меня будут серьезные неприятности.

— Но ведь журналистам вы представитесь?

— Естественно.

— Вы сильно рискуете. Понимаете, если журналист пишет дежурные слова "как нам стало известно из информированных источников", это одно дело, ежели простенько написано: "как заявил старший уполномоченный по особо важным делам полковник милиции Лев Иванович Гуров", то материал начинает звенеть металлом, то есть скандалом. Для нас это тираж. А почему бы вам не дать нам эксклюзивное интервью? С портретом с продолжением?

— Извините, Павел, особенно мне интересен портрет. Понимаете, не все уголовники знают меня в лицо. Я вам обещаю, когда эта история закончится, я дам вам самое подробное интервью. Я вас очень прошу, предупредите своих ребят, чтобы они были милосердны. Скажите несколько слов обо мне, намекните-в нашей профессии не принято обращаться к прессе. Но я убежден, журналисты смелые, честные парни.

— Спасибо, я постараюсь, — главный встал и протянул руку.

Среди журналистов оказалась одна девушка, чего Гуров никак не ожидал. Если журналисты в силу своей профессии говорливы и склонны к преувеличениям, то журналистка... "Я редко вру, — убеждал себя Гуров, — но даже под пыткой не признаюсь, что встречу организовал сам. Скажу, мол, поймали меня журналисты, откуда они знают меня в лицо, неизвестно. Петр, естественно, не поверит ни единому слову. А министрам не до меня".

Встретиться договорились у Дома журналистов. Гуров пришел минута в минуту, но девушка и двое парней лет двадцати пяти уже стояли у ворот.

— Здравствуйте, дорогие друзья. Спасибо, что пришли. Я тот самый мент, которого вы ждете, — он пожал парням руки, даме поцеловал и преподнес загодя приготовленную розу.