Смерть в прямом эфире

– Зачем ему этот материал в Донецке? – спросила Лайза. – Ты нарочно его спрятала, чтобы никто, кроме Андрея, не мог смонтировать Рогозину рекламный ролик!

– Ах, вот почему ты пришла! – догадалась Анна. – Рогозин к вам обратился, а у вас нет видеоматериала. Но у меня его тоже нет, – Анна спокойно смотрела Лайзе прямо в глаза.

– Ты просто хочешь, чтобы ролик сделал Андрей. Он что – купил права на рекламу этого кандидата? Константинов решил, что ролик будет делать Олег. И мне сегодня же нужен материал.

– Так пусть Олег его и отснимет, – сказала Анна. – Тот материал никуда не годится, это тоже решил Константинов. А для рекламного ролика достаточно двухминутного сюжета, и ты должна это знать не хуже меня, раз взялась продвигать Олега. Пусть твой Олег возьмет оператора и съездит к Рогозину. Это дело десяти минут.

– Ладно, – прошипела звезда «Второй Садовой», – я ухожу. Но ты еще пожалеешь, что мне отказала, за это я ручаюсь. А твой Андрей, чтоб ты знала, просто бездарность, – и Лайза выскочила из офиса, хлопнув дверью.

Анна расплакалась. Я подошла и обняла ее за плечи.

– Но у меня действительно нет этих кадров, – рыдала она, – нужно просто подождать Андрея. Неужели Константинов действительно поручил делать рекламный ролик этому выскочке?

– Может, и поручил, а может, и нет, – ответила я. – Держись, ты – сильная. Вон сколько на тебя навалилось, а ты еще находишь в себе силы работать. Потерпи, на днях вернется Андрей, и все встанет на свои места.

– Откуда ты знаешь, что он скоро вернется? – у Анны сразу высохли слезы.

Я не знала, когда вернется Андрей. Мне просто хотелось утешить Анну.

– Не может же он вечно сидеть в аэропорту?

– И то правда, – сказала моя подопечная и достала носовой платок. – Подождем еще немного. Сейчас подключусь к Интернету и посмотрю последние новости из Донецка. А ты иди, пока Лайза не привела сюда Константинова. А то они вызовут полицию, и будет шум на весь канал.

– Я не боюсь полиции, – улыбнулась я, – у меня всегда с собой лицензия. На такой вот случай.

– Все равно. Лучше иди, а вечером за мной приедешь.

– Тогда до вечера, – простилась я и вышла из офиса.

– До вечера, – сказала Анна мне в спину.

* * *

Нет, это просто возмутительно! Почему Лайза разговаривает с Анной в таком тоне? Может, действительно стоит созвониться с Бодровым? Я вышла со «Второй Садовой» и посмотрела на часы. Десять тридцать. Я уже должна быть на «Европе». Нужно позвонить и предупредить, что задерживаюсь. Я достала телефон и набрала номер Ирины. Занято. Может, подъехать, а там видно будет? А то, пока я до нее дозвонюсь, потеряю еще минут пятнадцать.

Так я и сделала. Завела «Фольк» и поехала на Московскую, где был расположен главный офис радиостанции «Европа Плюс». Но на Чапаева была пробка. Пришлось объезжать ее закоулками, в результате я потеряла почти полчаса. Наверняка меня уже не ждут, или ждет только Ирина. Она, как старший менеджер, всегда должна быть в офисе. Но та девушка, с которой она обещала меня познакомить, наверняка на выезде. Плохи мои дела.

Я вырулила на Октябрьскую и припарковалась напротив районного отдела полиции. Так надежнее. Можно даже не ставить машину на сигнализацию. Я вышла из «Фолька» и направилась к зданию бывшего института «Промпроект», в котором теперь размещался главный офис «Европы Плюс».

– Вы к кому? – спросил меня пожилой контролер.

– К Калашниковой, – ответила я и показала удостоверение частного телохранителя.

Контролер записал мою фамилию, номер документа и время прибытия.

– Проходите, восьмой этаж, восемьсот второй офис.

Я поблагодарила стража порядка, подошла к лифту и стала ждать. Опять ждать! Сколько же времени мы теряем в пробках, у лифтов и в очередях! Просто уму непостижимо. Минуты превращаются в часы, если посчитать время, потерянное за день. А сколько за это время можно было бы сделать полезного!

Наконец глазок погас, и я вызвала лифт на первый этаж. Он ехал долго, поминутно останавливаясь и подбирая людей с верхних этажей. И вот, наконец, он передо мной. Из кабины вышли люди, и я могла ехать на нужный мне этаж. Путь вверх был таким же долгим, как и спуск вниз. Почти на каждом этаже лифт останавливался, впуская или выпуская кого-нибудь. Таким образом мы добрались до восьмого этажа. К этому времени я осталась одна в кабине и сразу выскочила из нее, как только двери открылись.

Вот и офис восемьсот два. Я постучала в дверь и осторожно ее открыла. В комнате сидела одна Ирина. Остальные стулья были пусты, мониторы погашены.

– Добрый день, – поздоровалась я. – Ирина, я немного задержалась на работе, – начала было я.

– Привет! – перебила она меня, отрываясь от какого-то списка. – Проходи, не стесняйся. Сейчас мы с тобой посмотрим ролик, а потом ты мне расскажешь, чем сейчас занимаешься. – Ирина отодвинула в сторону список и стала искать что-то в компьютере. – Ты садись, не стой как столб.

Я поискала глазами, куда можно сесть, нашла стул, стоявший в сторонке у стены, и поставила рядом со столом Ирины.