Смерть в театре «Дельфин»

Полицейский в «Дельфине» ответил, что Аллен в Скотленд-Ярде. Перигрин быстренько перезвонил туда и попросил связать его с Алленом.

Телефон разразился долгим звонком.

— Ну как? — спросил Аллен. — Чем-то запахло? Что вы говорите? Ничего нового?

— Да! — вдруг взревел в трубку Перигрин. — Я вспомнил! Я запишу. Да, да, да.

— Вы сейчас похожи на поп-певца. Хорошо. Я буду здесь ещё около часа. Представьтесь дежурному, и вас пропустят наверх. До свидания.

— Ты вспомнил? — воскликнула Эмилия. — Что? Перигрин рассказал, и тут она тоже вспомнила.

Он кинулся к своему отчёту и лихорадочно застрочил. Эмилия тем временем распаковала свой свёрток. Когда Перигрин закончил и развернулся в кресле, на него смотрел с акварельного эскиза напыщенный джентльмен. Чёлка была лихо взбита гребнем, усы топорщились, как стальная проволока, а слегка выпуклые глаза гордо смотрели из-под густейших бровей. Одет он был в сюртук на сатиновой подкладке, великолепный жилет и сверкал тройной цепочкой, бриллиантовой булавкой и массой колец. Ботинки тоже сверкали, а изящно изогнутая рука держала цилиндр. Джентльмен был ослепителен.

А позади него вырисовывался до боли знакомый фасад.

— Эмилия! Неужели это…

— Посмотри.

Перигрин подошёл поближе. Да, внизу рисунка шла потускневшая карандашная надпись: «Мистер Адольфус Руби перед театром „Дельфин“. Серия „Исторические портреты“, 23 апреля 1855».

— Это подарок, — сказала Эмилия. — При более благоприятных обстоятельствах он должен был украсить торжества по случаю полугодового юбилея «Дельфина». Я сперва хотела вставить акварель в подходящую рамку, а потом решила отдать её тебе прямо так, чтобы хоть немного поднять настроение.

Перигрин кинулся целовать девушку.

— Эй! Потише! — запротестовала она.

— Но где же, где, дорогая, ты достала её?

— Мне сказал Чарльз Рэндом, который случайно заметил акварель в каком-то магазинчике. Представляешь, ему она совершенно не нужна! Он не интересуется экспонатами моложе 1815 года. Поэтому она досталась мне.

— Боже, но это же не отпечаток, а оригинал! Знаешь, мы вставим его в самую замечательную рамку и повесим… повесим в самом подходящем месте. Как подпрыгнет Джер!

— Где он, кстати?

— Ему нужно уладить одно дело. По идее, он должен бы уже вернуться… Эмилия, знаешь, я и представить не мог, что расскажу кому-нибудь то, что собираюсь рассказать тебе. Прими это как комплимент. Ты знаешь, что натворил Джер?

И Перигрин рассказал Эмилии о поддельной перчатке.

— Он сошёл с ума, — слабо отозвалась Эмилия.

— Точно. Право, не знаю, как Аллен с ним поступит. А ты почему-то вовсе не удивилась.

— Я… да. Пока мы занимались реквизитом, Джереми мог говорить только о перчатке. У него была просто идея фикс. Заскок. Гарри как-то заметил, что, собственно говоря, ценность подобных вещей дутая. Если он собирался вывести Джера из себя, то ему это удалось. Он прямо посерел от злости. Я боялась даже, что дойдёт до драки. В чем дело, Перри? Я гадкая, да?

— Вовсе нет.

— Нет да, — покаянно сказала она. — Джер твой лучший друг, а я говорила о нем как о субъекте со странностями. Прости, пожалуйста.

— За что? Я прекрасно знаю его характер. И мне ужасно хотелось бы, чтобы он не сделал того, что сделал.

Перигрин подошёл к окну и отыскал взглядом «Дельфин» на том берегу реки. Всего шестнадцать часов тому назад по тесному зданию метался человек в смешном пиджаке. Всего шестнадцать часов… Перигрин перевёл взгляд на улицу. От моста двигалась рыжая голова над широкими плечами. Уши торчали, как ручки кувшина.

— Вон он идёт, — сказал Перигрин. — Похоже, его решили не арестовывать.

— Я ухожу.

— Ничего подобного. Мне все равно надо завезти отчёт в Ярд. Мы выйдем вместе, я возьму машину и отвезу тебя домой.

— Ну конечно, других дел у тебя нет. А кто будет звонить и улаживать всякую всячину? Кстати, как там Тревор?

— Пока без перемен. Зато большие сложности с его мамашей. Её интересует компенсация. Слава Богу, об этом пускай голова болит у Гринслэда и Уинти. Мы готовы сделать все и гораздо больше, однако её ничем не насытишь.

— О, Господи!

— А вот и Джер.

Мистер Джонс выглядел довольно бледно.

— Извини, я не знал, что ты… О, привет, Эм.

— Привет, Джер.

— Я рассказал ей, — сообщил Перигрин.

— Огромное спасибо.

— Не стоит.

— Джереми, честное слово, тебе не надо беспокоиться о том, знаю я что-нибудь или нет.

— А я и не собираюсь беспокоиться, — ответил он звенящим шёпотом. — Вам обоим, конечно, в диковинку, что меня отпустили, отругав, как последнего мерзавца.

— Мы не столько удивлены, сколько обрадованы, — поправил Перигрин. — Где она?

— В Ярде.

Джереми стоял, засунув руки в карманы, и явно ждал нападения.

— Тебе не понадобится машина, Джер? Я собираюсь в Ярд, — сказал Перигрин и объяснил зачем.

Джереми ответил, что машина в его распоряжении, и добавил какую-то колкость.

— Он в ярости, — сказала Эмилия, когда они шли за машиной.

— Слава Богу, что не в каталажке.

* * *

Аллен положил отчёт Перигрина на стол и похлопал по нему рукой.