Смерть в Занзибаре

Он не общался с Дэни и вообще, казалось, избегал ее, и сейчас она смотрела на него через всю длину большого стола при свете свечей и размышляла о том, увидит ли она его когда-нибудь снова. «Полагаю, что я всегда смогу найти работу в Америке, – подумала она. – Тайсон или Лоррейн могли бы договориться об этом; у них там полно друзей, да и отец Лэша – лучший друг Тайсона. Вот если только миссис Гордон придет к мысли, что в конечном счете он нравится ей больше, чем Эдуардо…»

Дэни повернулась, чтобы взглянуть на Амальфи, которая очаровывала Тайсона, с раздражением реагируя на Эдуардо, и у нее упало сердце. Она знала, что ей нечего жаловаться на свою наружность, ибо она унаследовала это от своего отца, который был чрезвычайно симпатичным мужчиной. Но неудачная прическа Ады Китчелл совершенно не шла ей, как и очки Ады Китчелл. Они вместе превращали ее из милой симпатичной девушки в нечто совершенно невразумительное, и даже платье, которое она выбрала, не могло в этом помочь, хотя вначале она считала его потрясающим: короткое дымчато-серое платье с широкой юбкой и двумя гигантскими накладными карманами, украшенными аппликацией в виде белой магнолии, уменьшало ее стройную талию до таких размеров, что ее, казалось, можно было обхватить одной рукой. Она была в восторге, когда его покупала, но сейчас оно выглядело довольно заурядно, и поэтому тетя Гарриет охарактеризовала бы его как «подходящее для молодой девушки».

Амальфи же, о внешности которой можно было сказать все что угодно, только не то, что она заурядна, была одета в бледно-золотой шифон, точно такого же оттенка, как и ее бледно-золотистые волосы, а из драгоценностей на ней был античный комплект топазов, обрамленных золотой филигранью. Их цвет очаровательно гармонировал с ее русалочьими глазами цвета морской волны, которыми она в данный момент с оглушительным эффектом воспользовалась против Тайсона.

«Не понимаю, как мама это терпит!» – подумала Дэни с возмущением и, обернувшись, чтобы посмотреть на Лоррейн, немедленно получила ответ.

Лоррейн, одетая в нечто воздушное из тончайших черных кружев, в бриллиантах – чудесная память о недолгом царствовании Дуайта П. Клитропа – производила, хотя и по-своему, совсем иначе, чем Амальфи, такое же потрясающее впечатление и занята была тем, что использовала весь свой шарм против Ларри Даулинга, который выглядел не менее оглушенным.

«Они просто не могут иначе, – подумала Дэни, чувствуя себя подавленной и жалко неуклюжей. – Они родились с этим очарованием. Они просто открывают его, как водопроводный кран, и в большинстве случаев это вообще ничего не значит. Они не виноваты в том, что оно у них есть или что они им пользуются, точно так же как Миллисент Бейтс не может ничего поделать с тем, что она… Миллисент Бейтс!»

Миллисент сидела напротив нее между Лэшем и Эдуардо ди Кьяго, а «одеться к обеду» для мисс Бейтс означало только одно: длинное платье. И именно оно и было на ней. Неопределенного возраста одеяние из плотного синего марекена, без каких-либо претензий на фривольность и отнюдь не украшающее ее плоскую фигуру с квадратными плечами. Она как раз была занята тем, что просвещала Лэша, неосведомленного в колониальных проблемах, в отношении преимуществ британской системы здравоохранения, когда ее прервал Тайсон, который наконец предпочел сообщить о послеобеденном визите суперинтенданта Занзибарского управления полиции. Его голос загремел на весь стол, успешно подавив анекдот о том, как иностранцы предпринимают поиски свободных вставных зубов.

– Кстати, Лэш, в отношении заказа билетов, которые вы хотели получить на завтрашний рейс. Боюсь, что вы…

Амальфи резко обернулась.

– Какой заказ билетов? Лэш, ты уезжаешь? Едва успев сюда приехать? Дорогой, не будь глупым!

Найджел издал свой короткий хихикающий смешок.

– Это все американская привычка везде спешить. Сегодня здесь, а завтра – уехал! Это так расслабляет.

– Дорогой мой, я совсем не так опасна, – сладко пропела Амальфи. – Ты испугался?

– Я в ужасе, – бодро заявил Лэш. – Однако кроме этого, поскольку я полагаю, что деловая сторона этого приезда может быть решена в течение получаса – разумеется, если наш хозяин сможет просидеть эти полчаса спокойно, – я не считаю оправданным терять столько времени на безделье, пусть и весьма приятное. У меня полно других обязательств.

Миссис Бингхем сказала:

– Бедная мисс Китчелл! Я совершенно уверена, что вы собирались хоть немного посмотреть Занзибар. Какой же жестокий надсмотрщик ваш мистер Холден!

Она одарила Дэни приветливой лучезарной улыбкой, а Лэш взглянул на нее с изумлением. Такая точка зрения как-то совсем не приходила ему в голову. Если Дэни будет продолжать свой маскарад в качестве его секретаря, он едва ли сможет уехать без нее. Впрочем, и с ней тоже.

«Ба!» – подумал мистер Холден с холодным и сдержанным ожесточением. И тут его посетило вдохновение. Он приподнялся и поклонился миссис Бингхем.