Смерть во имя Империи (СИ)

К счастью, ни Собун, ни Анариэль не заметили его странного поведения. Первая списала его на ожидание ответа на, фактически, предложение продолжить знакомство и укрепить связь друг с другом и пыталась понять, как теперь реагировать, учитывая, что на первую встречу Цесаревич привел с собой девушку. Вантхэджа с самого начала не питала никаких иллюзий насчет дружеской встречи. В Империи она не собиралась надолго задерживаться, быстро оценив повзрослевшего Огнеслава и перейдя к другим кандидатам на Сливовый престол, а уже потом выбирать из них лучшего. Сейчас сложилась такая ситуация, что на рынке багрянородных невест образовался дефицит, и упускать такую возможность принцессе не хотелось. Она желала для своей державы самого лучшего правителя, при этом не поставив под угрозу ее суверенитет, что в случае с Цесаревичем было практически невозможно. Но сейчас еще больше она хотела понять, что на уме у Огнеслава. Как расценивать присутствие здесь княжны Анариэль? И предложение встретиться в небесной столице. Снова втроем? Какой смысл?

Сама Анариэль пока не особо вслушивалась в беседы старых друзей и интересовалась больше не Цесаревичем, а необычным окружением.

А Огнеслав тем временем все с большим удивлением вглядывался в лица музыкантов и солиста, выходящих на сцену. И чем дольше он смотрел, тем больше не понимал, что происходит.

— Здравствуй, Нескучный! Здравия желаю, Ваше Императорское Высочество! Мы группа новая, так что простите, если что. Ха-ха-ха, — глубокий и сильный голос раздался со сцены. — Сегодня для таких уважаемых гостей мы исполним лучшие свои песни. Первая из них «Вперед, Империя»!!!

Музыканты спокойно настраивали инструменты и одаривали всех приветливыми улыбками. Невысокий и белоглазый сиртя-солист с недлинной окладистой бородкой естественно приветствовал публику. И ничто в нем не выдавало командира тайного конвоя Его Императорского Высочества Великого Князя и Цесаревича, принадлежащего к Охраной службе МГБ карающего в чине судьи.

Глава 9. Допрос и домыслы

Половина тысячелетия минула со времен обновления нашего мира. Память былой эпохе хранится лишь в головах немногих очевидцев и закрытых архивах. Какие тайны скрыты в них? Какие знания о чудесах или ужасах прошлого? Попытаемся сегодня это выяснить… Петроградская газета. № 82 от 19.02.501

— Ну, рассказывай, мил друг, что тебя привело в наши края? — мягко спросила Катерина, опускаясь на жесткое кресло.

Обращалась она к сидящему напротив нее, прикованному к черному железному трону существу. В полумраке подвала Московского отделения Карающего тариката оказался заключен невинного вида светловолосый альв. Взгляд его голубых глаз метался по тесной комнате, уши нервно дергались, реагируя на любой шорох, лицо полно отчаяния и непонимания происходящего.

— Я… Я н-не понимаю, почему Вы задержали меня, ва-ваше высокопревосходительство, — проблеял заключенный. — Я просто певец. Родился в Альфхеймском княжестве в триста восемьдесят девятом году, уроженец Империи! Моя хорошая знакомая, Алена Роднина, солистка группы Седьмой Голос, пригласила наш коллектив на свой концерт в Нескучном театре, проходящий сегодня, прямо сейчас. Я не понимаю, почему нахожусь здесь…

— Конечно, конечно, — благожелательным тоном сказала Десница. — Наш тарикат всегда забирает невинных агнцев Божьих, дабы застращать народные массы и так далее. Ваша необычная общественная позиция давно вызывала подозрения, однако, к несчастью, карать смутьянов лишь по политическим соображениям законодательство Империи не дозволяет, вопреки всем вашим высказываниям… И к моему великому сожалению.

— Тогда почему я здесь?! — нервно возопил альв, бессильно трепыхаясь в кованых тяжелых цепях.

Катерина откинулась на спинку кресла, скрестила ноги, приняла самую расслабленную позу. В сумраке темницы хорошо было видно, как на ее длинные ресницы падают багряные блики от пламени, пляшущего в глазах Десницы. Но сколь прекрасна Катерина, на столько же она была и опасна. Альв под взором этих очей сжался и затих.

— Глупо, Эгиль Сванхвит, крайне глупо с Вашей стороны было приближаться к Его Императорскому Высочеству. На что вы надеялись, Вейланд? — все так же мягко вопрошала Катерина.

Но от ее слов собеседника буквально скрутило судорогой. Гримасы на лице сменялись одна за другой: от ненависти до отчаяния.

— Не сдержан, как и все демоны, — самодовольно усмехнулась Десница, ослабив эмпатическое давление на заключенного.

— Проклятая с-с-с… — попытался выругаться альв, но его снова скрутила судорога.

Молодой парень представлял собой жалкое зрелище. Суставы глухо хрустели и, как дряхлая ткань, трещали мышцы. Демон, которого впустил в себя альв, рвался на свободу, но встречал лишь непоколебимую стену сейда Катерины.