Смерть во льдах

Максим молчал, понимая, что после такого фиаско шансов пригласить девушку на свидание у него нет никаких, но девушка ласково взяла его за руку и доверительно сообщила: «Я тоже часто полной дурой выгляжу, не переживайте. Давайте сходим в столовую чаю попьем». Почему она прониклась чувствами к незадачливому солдафону, он не понимал до сих пор.

Поразмышляв об этом, Максим вызвал Ивана.

— Колычев Иван Сергеевич. 1967 года рождения. Судимостей нет, образование среднее, — отбарабанил тот, заходя в импровизированную комнату для допросов. Ждать вопросов майора он не стал.

— Это хорошо, что нет судимостей. Хотя это не ваша заслуга, а недоработка органов внутренних дел. Род занятий? — чуть сбил шутовской настрой Максим.

— Дык это, предприниматель. Стало быть, в области туризма и охоты, — ничуть не смущаясь ответил Иван.

— Допустим. Как давно покойного знали?

— Да почитай лет пятнадцать, — ответил охотник, почесав загорелой жилистой рукой подбородок. — Познакомились на загонной охоте, я его потом и к нормальной охоте приучил.

— Что там за инвестиционный проект? На который Рустам денег не дал? — Максим зашёл с козырей. Уже опробованным приемом — с набыченной головой и немигающим взглядом в переносицу оппонента — он добавил вопросу серьезности.

Иван и вправду опешил:

— Вот, значит, какой разговор… Ну есть у меня в аренде несколько тысяч гектаров. В Тверской области. Места роскошные, но никогда там охотничьего хозяйства не было.

Максим молча слушал.

— Так что надо с нуля все. И базу строить, и дороги прокладывать, и биотехнию запускать. Егерей нет, браконьеров тьма. Короче, вложить надо миллионов пятьдесят, не меньше. Ну вот я и пришёл к Рустаму. Предложил партнёрство.

— Ну а он что? — начал поддавливать Максим.

— А он говорит: «вот ты с меня деньги берёшь за охоту: мне комфортно, и ты зарабатываешь. Все свои роли знают. Поэтому дружим. А партнёрство — это другая история, мутная».

— Расстроились, наверное? — Максим искал в реакции Ивана зацепку.

— Конечно, расстроился. С Рустамом можно по понятиям, а с инвесторами надо и бизнес-план писать, и «кэш-флоу»… — Иван с придыханием произнёс непонятное ни себе, ни Максиму словечко, — рассчитывать. Как тут не расстроиться?!

— И? — Максиму показалось, что он идёт в верном направлении.

— И, стало быть, я пошёл и своего главного клиента десять раз ножом пырнул! Майор, ты совсем с ума сошёл? — Иван насупился, пристально глядя в глаза Максиму.

Тот не отвёл взгляд, но понял, что проиграл.

— Отставить разговоры! Оружием-то вы владеете, может, и пошло что-то не так в разговоре?

— И чо? Я его десять раз, не глядя, пырнул? Вон, смотри, следов борьбы нет — так я мог бы и аккуратно артерию вскрыть, — цинично сообщил Иван и стянул с себя термобелье, демонстрируя загорелый жилистый торс без всяких следов единоборства.

— Ладно. По остальным что думаете? У кого мотив мог быть? — капитулировал Максим.

— Да все тут в некотором роде с него кормились. Какие тут мотивы — благодетеля порешить? Но убивали его жестоко. Тут не личная неприязнь, тут ненависть — столько раз пырнуть! — Иван поёжился и нервно захрустел костяшками пальцев. Ему явно было не по себе от произошедшего.

— Ну а все-таки? Есть, кого Рустам обижал?

— Он, конечно, всех унижал направо и налево, но при этом и одаривал щедро. Вон с Никитой какая-то терка вышла, потом его жене лечение оплатил. В Израиле лечили.

— А что за терка?

— Ну что-то там Никита не подписал, хотя пообещал. Разрешение, что ли. Стало быть, чиновничьи какие-то разборки, — Иван брезгливо поморщился.

Максим сделал пометку в блокноте. На этом он поблагодарил Ивана и попросил прислать Никиту.

В перерыве майор сделал зарядку, поприседав и отжавшись полсотни раз. Его тренированному телу отчаянно не хватало движения.

С Никитой Максим повторил свою мантру про полномочия Росгвардии, понимая, что чиновники любят порядок. Тот охотно согласился побеседовать и сам рассказал весь необходимый минимум.

— Черевко Никита Алексеевич. Место рождения — Украина, Донецк. Образование высшее. Два высших, точнее. Род занятий — работаю руководителем департамента в правительстве Москвы. Статс-секретарь министерства строительства.

Где-то очень глубоко в его речи слышались отзвуки малороссийской мовы, вытравленной годами жизни в Москве.

— Как познакомились с покойным?

— Та на охоте. Нас Иван познакомил.

— Кроме этого какие-то отношения были?

Максиму показалось, что Никита на долю секунды сморгнул, затем выражение лица стало опять бесстрастным.

— Нет никаких. От охоты к охоте.

— А у нас есть информация, что он оплачивал лечение вашей жене! — Максим перешел в наступление.

Никита замялся:

— Та это просто человеческий поступок: я рассказал — он вызвался помочь жинке моей. У нее лимфому какую-то редкую нашли. Типа — рак крови. В России такое не лечат, сказали шесть месяцев ей осталось. А он в Израиле нашел клинику и туда ее за свой счет отправил. Мы с дочками уже с ней попрощались, а там за месяц ее подняли. Спасибо Рустаму, земля ему пухом, — закончил Никита потеплевшим голосом.

— Допустим, что так. То есть по работе у вас не было отношений?