Смерть за зеркалом

Когда убийцы подобрались на расстояние броска, они с утробным рыком одновременно кинулись на опера. Крюков кувырком ушел от нападения, выпрямился и, повернувшись, перехватил руку Грини, сжимавшую нож. От неожиданности убийцы растерялись и не сразу пришли в себя. Крюков прихватил Миню за шиворот свободной рукой и надел животом прямо на острие Грининого ножа. Убедившись, что поддела сделано, он стиснул железными пальцами Минины кулаки, накинул его руками петлю на шею напарника и потянул.

Со стороны картина выглядела крайне странно. Трое мужиков сидели, крепко обнявшись, на корточках в углу камеры. Причем двое из них заходились в предсмертном хрипе. Гриня синел на глазах, язык вывалился у него изо рта. Через минуту Крюков встал, а Миня, выпустив петлю из рук, ухватился за свой вспоротый коллективными усилиями друга и сыщика живот.

— Доктора! Лепилу позови! — еле слышно произнес он.

— Сейчас, только тапочки надену, — пообещал Крюков, и ему совершенно не было стыдно за свое поведение.

Он встряхнул умирающего Миню за шиворот.

— Кто меня заказал?

Глаза Мини стекленели и закатывались.

— Она… Сучка… — он завалился на спину. — Она тебя достанет…

Он резко потяжелел, и Крюков выпустил его воротник. Ему не хотелось коротать ночь с двумя трупами на руках. Он подошел к двери и забарабанил в нее.

— Эй, начальник, открывай!

— Что такое? Почему в хате темно? — с порога загремел дежурный старшина.

Крюков нарочито громко зевнул и проговорил сонным голосом.

— Слушай, начальник, разберись с этими козлами. Весь вечер базарили, спать мешали. А тут снова зашумели и вдруг затихли. Может, целуются?

Старшина вызвал сержанта, и они вдвоем принялись, громко матерясь, менять лампочку.

— Так она же разбитая, Алексеич, — озадаченно произнес сержант.

Осветив помещение, ночные стражи наконец с опаской подошли к сплетенным в объятьях неподвижным телам Мини и Грини.

— Это чего тут? Жмуры, что ли? — удивился старшина Алексеич и обратился к Крюкову: — Это не ты ли их, часом, кончил?

— На хрена они мне сдались? — изобразил возмущение Крюков. — Я их обоих первый раз сегодня увидел.

Капитан не стал объяснять, где именно, и при каких обстоятельствах он познакомился с покойными, а старшина и не спросил. Он послал сержанта за дежурным. Крюкова перевели в чей-то кабинет и приковали наручником к ножке дивана, где он и проспал до утра…

Утром в помещение, где спал Крюков, зашел человек в штатском — то ли милицейский опер, то ли следователь, полистал изъятые у Крюкова документы, переспросил насчет дружбы с участковым Васей Чапаевым и распорядился его отпустить.

Правда, сразу уйти не удалось. Его попытался задержать и допросить следователь прокуратуры по поводу двойного убийства в камере. Но Крюков категорически заявил, что спал и ничего не слышал. И следователь отстал. Тем более что картина и без того была налицо. Двое преступников, ранее судимые за грабежи, не поладили и убили друг друга. Вот только кто и зачем просунул им через дыру в разбитом окне нож и проволоку, осталось загадкой…

Оказавшись на улице возле отделения, Крюков обнаружил, что его встречают. Со скамейки поднялась рыжеватая девушка в зеленой кожаной куртке и решительно направилась прямо к нему.

— Вы Крюков? — спросила она. — Извините, что так получилось. Я никак не могла вырваться раньше. А как вас по имени?

Крюков замялся, что случалось с ним каждый раз, когда его просили назвать имя.

— Ты Ольга? — ответил он вопросом на вопрос.

Девушка кивнула. Они пошли рядом, и Крюков взял ее под руку.

— Тогда только на ты и только Крюков. Договорились?

— Договорились, — мило улыбнулась Ольга. — Нам надо поговорить. Куда мы идем?

— В «Парус», конечно. Все равно я здесь, в вашем Приокске, других мест не знаю.

Они двинулись вдоль бульвара. Ольга достала из сумки аудиоплеер.

— Ты знал, что у Игната есть сестра?

Крюков пожал плечами.

— Раз или два он что-то такое говорил. Но я даже не знал, как тебя зовут.

Ольга вздохнула с видимым облегчением: в ее жизни имели место события, о которых она предпочла бы забыть, и то, что Крюков, по-видимому, оставался в неведении относительно ее проблем, было ей на руку.

— И то хлеб. Мне не хотелось бы. чтобы ты принял меня за мошенницу. Вот, послушай, — она протянула плеер сыщику.

Тот взял его, сунул в ухо один из наушников — вторым воспользовалась девушка — и нажал «пуск». Сначала послышались аккорды тяжелого металла, затем рок перешел в фоновый режим и раздался голос Игната:

«Если ты слушаешь эту запись, значит меня уже нет… Что ж, я был готов к этому… Самое важное для меня в жизни — это моя сестра… И я прошу тебя — не оставляй ее… Товар везут с юга люди Расула… Это двадцать с лишним килограммов героина… Они передадут его людям депутата Карпушкина… Если ты не успеешь, я сам разберусь с ними… Наверное, так будет даже лучше…» — запись оборвалась, пленка продолжала крутиться с легким шипением.

Крюков выключил плеер и вернул его Ольге. Пока он слушал запись, девушка следила за выражением его лица. Выглядел он в этот момент не лучшим образом.

— Вы с ним давно не виделись? — спросила Ольга сочувственно.