Смерть за зеркалом

— Нет, спасибо. Мне нельзя, — покачал головой Крюков.

— Почему? — удивился участковый. — Начальника же твоего больше нет, спрашивать с тебя некому.

— На работе не пью, — твердо сказал Крюков. — А работа не закончена.

— Кого-то еще завалить собираешься? — хитро прищурился Чапаев. — Ладно, не обижайся. Шучу. Я знаю, что это не ты.

Он все-таки плеснул граммов пятьдесят в пластмассовый стакан и придвинул его сыщику.

— Пей, не выделывайся. Считай, что пьешь с агентом. С целью получения оперативной информации. Я же тебя насквозь вижу. Опер опера по запаху чует. Давай, за нас, мусоров поганых!

Крюков выпил, не поморщившись. Закуски не полагалось, а запивать он не любил. Он залюбовался тем, как участковый цедит сивуху.

Нигде в мире не пьют так. как у нас. Там, на культурном Западе, утонченные европейцы изо всех сил пытаются придать любому крепкому пойлу приятный вкус, цвет и запах, они вкушают алкоголь с обязательными церемониями, как китайцы свой чай. И к тому же в гомеопатических дозах. Об азиатах вообще речь не идет — им чуждо упоение в бою с алкоголем.

У нас же все наоборот. Чем крепче, тем должно быть противнее! Человек пьет, вернее, глотает порцию обжигающей вонючей жидкости, и тут начинается самое главное, из-за чего, собственно, все это и предпринималось: борьба с собственным организмом. Слабая плоть пытается отторгнуть принятую отраву, а несгибаемый дух вкупе с могучими усилиями воли гонят ее назад в недра желудка. Во рту воняет, как в слоновнике, горло горит, но плохо очищенный спирт приятно согревает желудок, торопливо всасываясь в кровь… Схватка может продолжаться достаточно долго и не всегда заканчивается победой разума над естеством. Да-с, некоторые блюют! Но зато когда «вес взят», сколько искренней радости приносит человеку ощущение одержанной победы. И никто ее у вас не отнимет! Это и есть подлинный момент истины. Все иные — от лукавого.

Примерно эту игру страстей наблюдал сейчас Крюков на лице участкового. Когда тот наконец победил рвотные позывы и умиротворенно расслабился, Крюков счел возможным поинтересоваться:

— Ты знаешь, что убийца — не я. А кто?

Чапаев усмехнулся и указал на пробегавшего мимо них следователя Кибальчича.

— У него спроси. Моя работа — профилактика правонарушений. Контингент у меня — алкаши и проститутки. И то, только те, которые на улице. Внутрь гостиницы меня не пускают. Особенно сейчас. Так откуда мне знать, кто там всех мочит? Одно скажу твердо. Найдешь того, кто наркоту спер, найдешь и своего убийцу.

— Да, — согласился Крюков, — кто шляпку стырил, тот и старушку шлепнул. Я вот о чем хочу спросить: начальника охраны, которого ночью убили, ты знал?

— Как вам сказать, коллега? — Чапаеву сейчас только пенсне не хватало: бывший опер явно пребывал в хорошем настроении, грех было этим не воспользоваться. — Видел я его несколько раз, когда он от Карпа за наркотой приезжал. Говорят, в Конторе когда-то работал, да чем-то не угодил. Вот Карп его и подобрал. И сюда его затем прислали, чтобы он пропавший товар нашел.

— А за что убили, как думаешь?

Чапаев налил себе остатки сивухи, поднял стакан и посмотрел на свет.

— Какая гадость! — вздохнул он. — А? Да… Может, за то и убили, что он что-то нашел? Кто же теперь разберет? Концы в воду.

Крюков задумался. Пока он не мог составить четкой картины происходящего, не хватало данных.

— Как его убили, не знаешь? — спросил он участкового.

— Вроде чем-то острым в висок ударили.

— Типа стилета?

— Может быть, и так.

Неподалеку от них с визгом затормозил темно-зеленый «Ягуар», из него выскочил продюсер Сароев. Он был растрепан, обрамлявшие лысину черные патлы не были собраны, как обычно, в косичку, а бессистемно свисали на уши и шею.

Навстречу ему со стороны гостиницы уже торопился режиссер Задославский. Крюкова удивила разница в их настроении. Режиссер сиял, как новенькая монетка евро, продюсер же метал громы и молнии. Он и начал беседу:

— Что ты лыбишься, придурок? Шоу накрылось медным тазом! Спонсоры меня убьют, а потом по кускам растащат! Но сначала я убью тебя, это будет единственным моим утешением!

Задославский ничуть не испугался его угроз.

— Напротив! — восклицал он. — Все идет самым лучшим образом. Ты же хотел пауков в банке, и ты их получил. И мы не ошиблись. Рейтинг программы вырос в десятки раз! Все завалено письмами — когда возобновите программу? В Интернете уже делают ставки — кого убьют следующим? Второй тотализатор — кто убийца. Идем, я тебе все покажу!

И Задославский чуть ли не силой утащил продюсера в гостиницу.

Крюков и Чапаев переглянулись.

— Вот оно, значит, как? Пауков в банке им нужно, — процедил сквозь зубы Чапаев.

Крюков ничего не ответил, кивнул на прощанье участковому и, оставив недопитое пиво, направился следом за организаторами шоу…

В столовой секции студии собрались все участники шоу, съемочная группа и даже сотрудники охраны. Заметив Ольгу, Крюков отозвал ее в сторону.

— Что тут за праздник?

— Не знаю. Задосладкий сказал, что шоу скоро продолжится. Без Динки. Лось, наверно, тоже уйдет. Он же был здесь из-за нее.