Смертельная игра

— А что говорят факты? — возразил он, загибая пальцы. — Барт взял диск. Барт его к себе в компьютер вставил. Барт запустил игру. Меня рядом не было. Никто его не заставлял. Ему не повезло, он проиграл. Несчастный случай, я ни в чем не виноват. Я создал программу, разработал технологию, но это все равно что обвинять изобретателей шокеров в том, что вы из них по людям стреляете.

— Черт, а он прав, — сказала Пибоди Еве и снова повернулась к Вару: — Вы просто изобретатель.

— Именно.

— И вы, наверно, были самым умным из четверых. Ведь никто же из остальных ничего даже отдаленно похожего не придумал.

— Они всегда мыслили только шаблонами. Квадратными. — Вар прочертил в воздухе четыре стороны квадрата.

— Да, это неприятно, наверно, когда тебя не хотят понимать, — сочувственно вздохнула Пибоди. — Что же вы не ушли от них, не стали работать на себя? Они же вам были не нужны.

Вар пожал плечами.

— А может, все-таки нужны? — продолжала Пибоди. — Умный человек знает, что другие тоже бывают полезны: их можно эксплуатировать, дать им выполнить часть работы, чтобы самому сосредоточиться на главном. Вы их давно знали, давно с ними работали, знали их сильные и слабые стороны, знали, как их можно использовать для дела, ну, в общем, найти им место в общей картине.

— Чтобы изобретать, нужно еще чем-то зарабатывать на жизнь.

— Вот именно. А они платили вам зарплату, это понятно. Значит, когда вы дали Барту диск, это был просто эксперимент. Нужно же было посмотреть, что будет. Проверить на игроке.

— Точно. И он неплохо играл. Я думал, он пройдет дальше, чем… Я же не знал, — заторопился Вар. — Меня рядом не было.

— Я понимаю. И когда вы дали диск Силле, вы ведь тоже не могли знать, — согласилась с ним Пибоди. — Вы же не могли знать, что она упадет. К тому же они ведь тоже были вооружены. Вы же не безоружными их туда послали.

— Все должно было быть по-честному. — Вар наклонился к Пибоди и заглянул ей в глаза. — Подумайте сами, Барт в этот сюжет уже миллионы раз играл. Если он так и не придумал, как победить Черного рыцаря, это его проблема.

— Еще бы. К тому же, если бы вы его предупредили, что загрузили в игру свою программу, свою новую технологию, это ведь был бы уже не чистый эксперимент. А настоящий игрок должен верить, что все по-настоящему, верно?

— Именно, — торжествующе выпалил Вар. — Иначе и смысла не было.

— Отдавая им диски, вы не обязаны были предупреждать их о своей программе.

— Вот именно, не обязан. Все, что с ними случилось, это их личное дело.

Ева хотела было вставить слово, но потом, привычным жестом сунув большие пальцы в карманы брюк, решила дать Пибоди шанс прокачать его до конца.

— Но я ни за что не поверю, что это был ваш первый эксперимент. Настоящий дотошный ученый, увлеченный, как вы, своим детищем, сначала испробовал бы все на себе.

— Я пробовал на роботах. Как только я придумал всю технологию и понял ее возможности, я стал программировать роботов на игру против голограммы. Я все тщательно записывал. Я все правильно сделал. Я не виноват, что кто-то пострадал.

— Роботы против голограмм, — присвистнула Пибоди, с уважением глядя на него. — Да, хотелось бы на это взглянуть.

— Голограммы выигрывали восемьдесят девять и две десятых процента поединков. Но поединки длились по несколько часов. Просто убойное зрелище.

— Ты же знал, что назад они уже не вернутся, — прошептала Ева. — Когда ты отправил своих друзей, своих партнеров в голографические комнаты, ты знал, что у них нет практически ни единого шанса выиграть и вернуться живыми.

— Откуда я мог это знать? — улыбнулся Вар, сложив руки на груди.

— Да, тут ты прав, — согласилась Ева. — Они же по доброй воле пошли. Тебя там не было. Ты их не заставлял играть.

— Бинго! — Он торжествующе поднял оттопыренный большой палец.

— Мечтать отделаться от Барта тоже, в общем-то, законом не запрещается. Ты ведь мечтал от него отделаться, правда, Вар? Ты рад был от него избавиться. Ты ведь получил что хотел, а Барт оказался далеко не так умен, изобретателен и прозорлив, как ты, он отказался играть по-твоему. Ты помог все создать, весь бизнес, все инструменты, которыми они в «Играй» пользовались, а он сказал «нет», ничего не выйдет, мы не будем с этим работать. Какое он имел право тебе перечить?

— Не было у него никакого права. Я такой же партнер, как и они. Но если Барт говорил «нет», все просто слушались.

— Вот засада. Но, если бы Барта не было, ты мог бы идти дальше. Получить больше полномочий, больше власти, больше авторитета.

— Вы сами сказали: мечтать отделаться от него — не преступление.

— И ты придумал, как от него отделаться и не быть ни в чем виноватым. Гениально!

— Да, это моя работа. Я придумываю сценарий, создаю технологию, а игрок делает свой выбор. Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает.

— Он проиграл, а ты выиграл, — подытожила Ева, раскачиваясь на каблуках и глядя в его ухмыляющееся лицо. — И связал нас по рукам и ногам. Ты с самого начала знал, что, даже если мы обо всем догадаемся, мы не сможем тебе ничего предъявить.