Смертельная игра

— Конечно. В этой лаборатории — в основном для виртуалок и интерактивных экранов. Но у нас есть и другие лаборатории: для чисто компьютерных игр, для карманных, обучающих, голографических и так далее. И еще я здесь собираю материалы, сравниваю игры конкурентов с теми, что у нас в разработке.

— Звучит увлекательно.

— Да, в общем-то. Барт… он с самого начала ввел правило: играть должны все. Это часть должностных обязанностей. Все, кто тут работает, должны отчитываться, что играли определенное количество часов. Нельзя делать игры, если сам в них не играешь, — такое у него правило.

— Значит, всем, кто тут работает, дается право попробовать игры еще на стадии разработки?

— Нет, не совсем так. Это зависит от их уровня и того, чем именно они занимаются. Но у нас для всех сотрудников есть полный набор игр. Все, что мы уже выпустили, и многое от конкурентов. Хотите какую-нибудь попробовать? Могу загрузить.

— Может, в голографической? Хочу попробовать «Фантастику».

Бенни поморщился:

— Не могу, честное слово. Извините. Мы ее здесь не тестируем. Пока еще нет. Делаем ее сами, по выходным и после работы. Еще несколько недель, и мы уже будем готовы. Барт уже планирует, как ее запустить, и… Я хотел сказать… Ох! Вот черт!

Бенни оперся о рабочий стол, словно его длинные ноги отказались его держать.

— Не понимаю. У меня просто в голове не умещается, что его больше нет. Его нет.

— У Барта были большие планы насчет этой игры?

— Колоссальные. Он умел смотреть на все в перспективе, видеть, что из этого получится. И всегда имел про запас план «Б» и «В», на всякий случай.

— Вы давно друг друга знали. Я заходила в ваш кабинет, когда искала вас. Видела фотографии.

— А, да. Я даже и не помню уже, как жил когда-то без Силл и Барта. А потом еще Вара. — Бенни начертил в воздухе квадрат. — Мы четверо встретились, и все встало на свои места. Квадрат. О черт!

— Это тяжелая утрата. Друг, партнер. У вас было много общего. А эта фотография в костюмах — это по «Звездным войнам», да?

— Ага. «Новая надежда». Четвертый эпизод. — Бенни тяжело вздохнул, потер ладонями глаза, потом бессильно опустил руки. — Лея, Люк и Хан. Это было на «Игромире», летом прямо перед колледжем.

— Барт, надо думать, был фанатом «Звездных войн»? Наряд и этот его домашний робот…

— Вероятно, с них-то все вообще и началось. Спецэффекты Джорджа Лукаса… — Он едва заметно улыбнулся. — Знаете, я об этом могу говорить часами.

— Он, наверно, много в них играл? На компьютере. Может, и в вашей новой игре предпочитал сюжеты по мотивам «Звездных войн»?

— Да не то чтобы… Я имею в виду «Фантастику». У нас и без того была куча игр по «Звездным войнам». Реальная тема.

— Но световой саблей он наверняка умел махать.

— Просто зашибись. И любым кораблем в виртуалках или голографичках мог управлять. Если Барт за какую-то игрушку принимается, он в нее с головой уходит. Долбит, пока не выиграет.

— А в новой игре он предпочитал что-нибудь одно?

— Нет, мы в игре обычно пробуем все понемногу. Приходится, когда над ней работаешь. — Но вопрос заставил Бенни призадуматься, и это, да и сам вопрос, его немного успокоило, как показалось Еве. — Ему нравятся те, что со сражениями. Ну, где нужно спасать девушку, поселение или целую планету. Походы, магия, сразиться с Черным рыцарем, победить дракона. Фишка новой игры в том, что можно получить все это, и даже больше. Самому создать весь мир, всю мифологию, — в голосе Бенни зазвенело возбуждение, глаза заблестели. — Барт просто чемпион по выдумыванию миров. Он сам расписал все вводные и консультировал сценаристов киноверсий «Чарры» и «Третьей звезды». Пишет он здорово, и добавьте к этому, какой он программер — специалист экстра-класса.

Бенни постепенно затих, вздохнул и, казалось, снова обессилел.

— В голове не укладывается, что его больше нет. Вообще нет. У меня это просто в мозгу не задерживается: секунда — и опять забываю. Не знаю, что мы дальше будем делать. Когда вы поймаете и посадите того, кто его убил, может, нам полегчает? Как вы думаете?

— Я не знаю. Когда я их поймаю, вы поймете, кто это сделал и почему, будете знать, что справедливость восторжествовала.

— Да, это важно, — энергично кивнул Бенни. — Барт всегда был за справедливость. Наверно, потому он и любил играть героев. Но дело-то в том, что восторжествует она или нет, его это не вернет.

— Нет, не вернет.

Ева вышла, оставив его в лаборатории одного, и направилась к лестнице. Спускаясь по ступенькам, она оглянулась — Бенни снова стоял, надев очки и сжав кулаки у пояса, делал традиционный поклон перед поединком.

«Решил еще немного отвлечься», — подумала Ева.