Смертельная клятва

Мне требуется некоторое время, чтобы прийти в себя от моего первого предположения.

— Вместо меня кого-то продали?

— Очевидно. — Каин смотрит на меня как на идиотку. — Пахан Кариев рассчитывал на то, что его похищение пройдет по плану. За тебя заплатили очень высокую цену — девственную дочь могущественного пахана. Многие мужчины хотели тебя сломить. Насколько я слышал, где-то в темной паутине он провел аукцион на твою девственность. Заработал более пяти миллионов долларов. А когда вмешалось ФБР, ему понадобилась другая девушка, чтобы занять его место. В конце концов, он не мог разочаровать своего клиента — это имело бы для него последствия. Ему нужна была другая принцесса мафии. Итальянская, русская, ирландская — это не имело большого значения. В первую очередь имело значение то, что она была из влиятельной семьи. Девственница. Красивая, конечно. И старшая дочь, желательно. Кто-то кто вырос, чтобы думать, что она была жемчужиной семьи. Многие мужчины заплатили бы все, чтобы поставить такую женщину на колени.

— Как и ты, — плюю я, глядя на него, думая о тех ночах, когда он делал именно это. Каин прищуривается и делает угрожающий шаг ко мне.

— Да. Я поставил тебя на колени, принцесса. Я взял у тебя все и наслаждался этим. Никогда в жизни я не кончал сильнее, чем тогда, когда лишил тебя твоей чертовой девственности. Когда я наказал тебя. Когда я связал тебя и использовал, пока не выбился из сил. Когда я заставил тебя поверить, что хочу, чтобы ты стала моей женой, и трахал тебя всеми возможными способами, заставлял тебя просить и умолять об этом, как шлюху. — Он бросается на меня прежде, чем я успеваю отшатнуться, его рука хватает меня за волосы и откидывает голову назад. — Я забрал у тебя все, как тот человек, который купил мою сестру, забрал все у нее. Это должна была быть ты. Если бы это была ты, она не была бы такой, какая она сейчас, сломленная и немая, запертая в своей комнате, потому что не может никого видеть. Она уже не была прежней с тех пор, как вернулась. Она не разговаривала с тех пор, как вернулась. — Это должна был быть ты!

Он рычит на меня, тряся меня до тех пор, пока у меня не стучат зубы, и я начинаю рыдать.

— Отпусти меня! — Я визжу, пытаясь вырваться из его хватки, не обращая внимания на боль, которую причиняет его хватка. На этот раз он отпускает меня, его грудь вздымается, когда он смотрит на меня сверху вниз. — Что с тобой, черт возьми, не так? — Я вскрикнула, обхватив себя руками и, шатаясь, отшатнулась к окну, при этом мое бедро ударилось о край стола рядом с ним. — Я сожалею о том, что случилось с твоей сестрой, Каин. Это не должно случиться ни с кем. Это ужасно. Немыслимо. Но я не имела к этому никакого отношения!

— Это должна была быть ты, — повторяет он. — Они преследовали твою семью. Твоего отца. Твоя семья была замешана в этом. Если бы ты не сбежала, Эвелин никогда бы…

— Я влюбилась в тебя!

Слова срываются с моего рта, мучительные и обидные, и Каин замирает. Мы оба делаем это, и мое сердце тяжело бьется в горле, когда я понимаю, что только что сказала. В чем я призналась. Я даже не была уверена, что это правда, но в данный момент я уверена. Я знаю, что влюбилась в него. И из-за этого все это очень трудно вынести.

— Я не могу поверить, что ты так солгал мне. — Слезы льются из моих глаз, катятся по щекам. Моя грудь болит, ноет от боли, которую я даже не подозревала, что можно почувствовать. — Боже мой, Каин, я беременна твоим ребенком!

Он на мгновение пошатнулся, шок омрачил его лицо. Но так же быстро все проясняется, и он усмехается.

— Хорошо. Я надеялся, что все обернется именно так. Я заменил твои противозачаточные таблетки на плацебо, принцесса. В тот же день, когда ты принесла их домой. Каждая таблетка, которую ты когда-либо принимала, была не чем иным, как сахаром. Тем временем я наполнял тебя своей спермой так часто, как мне хотелось. Я рад, что все произошло так быстро. Сомневаюсь, что тебя здесь будет так же легко трахнуть, теперь, когда ты знаешь правду.

Мой рот открывается, и на мгновение я не могу говорить, ощущая новое предательство.

— Ты никогда больше не прикоснешься ко мне, — обещаю я теперь с ядом в собственном голосе. — Какой у тебя был план, Каин? Какой, черт возьми, смысл всего этого?

— Именно то, что я получил. — В его глазах снова тот победный взгляд, и теперь я точно знаю, что это значит. — Я заставил тебя хотеть меня. Заставил тебя влюбиться в меня. Забрал твою девственность. Я сделал тебя своей женой. Я сделал тебя беременной, и когда у тебя родится ребенок, я заберу его у тебя. У меня будет месть и наследник, а что касается тебя… — Он пожимает плечами. — Ты можешь вернуться к отцу, если хочешь. — Сомневаюсь, что он захочет иметь с тобой что-нибудь общее, с такой никчемной какая ты стала.