Смертельная обида [Сборник]

– Заряди уже свой телефон, – попросил Стас, пряча мобильный в карман. – Иначе Орлов мне будет по ночам сниться. Едем не на Петровку, а в ОВД «Щукино». Задержан сын Чернухина по подозрению в убийстве отца.

– Ты точно ничего не напутал?

– Егор Чернухин, проживает на улице Авиационной, дом номер два, корпус…

– Не продолжай. Да, это он.

В отделе полиции их уже ждали. Начальник дежурной части отвел Гурова и Крячко в пустующий кабинет.

– У нас тут ремонт и со свободными местами туговато, – сообщил он. – Сейчас приведут вашего красавца.

– За что его арестовали? – спросил Гуров, снимая куртку. – Чистосердечное признание?

– Я бы не сказал, – ответил начальник дежурной части. – Сначала позвонила его мать и заявила, что подозревает сына в убийстве отца. Ребята сразу же отреагировали, привезли парня сюда, потом связались с Петровкой, а там уже и с вашим начальством. Убийство все равно на нашей территории, так что поможем чем сможем.

– Понял. Спасибо.

Начальник дежурной части ушел. Стас тотчас занял место за столом возле окна, а Гуров так и остался стоять посреди кабинета.

– Не могу поверить, – пробормотал он. – Я же вчера был у них дома. До появления Егора с женой Чернухина чуть ли не час разговаривал. Она про какие-то подозрения ничего не говорила. И алиби… мы же проверили – был в той гостинице в ночь убийства…

– Сейчас его приведут и узнаем, – сказал Стас. – Ну и денек…

– И не говори.

Егора привели через несколько минут. Теперь он выглядел иначе, чем при вчерашнем разговоре с Гуровым. На его лице застыло удивление, но когда он увидел Гурова, то сразу же шагнул к нему.

– О, это вы? Добрый вечер. Я…

– Садитесь, – Гуров указал на свободный стул. Егор покорно сел.

В кабинет зашла молодая женщина с блокнотом в руках.

– Следователь Замятина, – представилась она. – Будете допрашивать?

Гуров посмотрел на Стаса.

– Дайте нам полчаса, – попросил он.

– А как же протокол допроса? – спросила она. – Существует определенный порядок…

– Я все знаю про порядок, – остановил ее Гуров. – Вы абсолютно правы, все формальности должны быть соблюдены. С подозреваемым мы уже встречались раньше, и я ручаюсь за то, что он никуда от вас не денется. Просто оставьте нас на полчаса. Пожалуйста.

Гуров понимал, что нарушает все мыслимые правила. Следователь имела полное право присутствовать на допросе и вести протокол. Но вместе с этим Гуров понимал, что из Егора вряд ли что-то удастся вытянуть, если кроме них с Крячко здесь будет кто-то еще. Дело было в доверии, которое Гуров, как он надеялся, заслужил еще вчера. Гуров ни в чем его не обвинял, не пытался подловить на слове. Он дал понять, что не несет какой-либо угрозы, и это сыграло ему на руку: Егор пошел навстречу и даже выложил матери отцовский секрет ценой в миллион рублей.

– Ладно, – сдалась Замятина. – Полчаса.

– Не больше, – заверил ее Крячко.

Пока она не ушла, Егор сидел с прямой спиной и ловил каждое слово, сказанное Гуровым. Когда же за следователем закрылась дверь, он уронил плечи и опустил голову на грудь.

– Ну здравствуйте еще раз, – произнес Гуров, присаживаясь на край стола, за которым сидел Стас. – Вот уж не думал, что снова увидимся. Это мой напарник, полковник полиции Станислав Крячко. При нем можно говорить абсолютно все – здесь оно и останется.

Егор поднял голову и тут же прикрыл рукой глаза.

– Какой яркий свет. У меня же линзы.

– Так не смотрите на лампу. Нам сообщили, что ваша мать позвонила в полицию и заявила, что вы причастны к смерти отца.

– Даже звучит бредово! – воскликнул Егор. – В ту ночь, когда его не стало, я был за сотни километров от Москвы. Я же вам вчера все рассказал.

– Помню, – кивнул Гуров. – И я уже все проверил.

– Ну так какого хера?

– А мама-то сейчас где? – спросил Крячко.

Егор посмотрел в его сторону так, будто бы ему бросили спасательный круг.

– Мать не в себе, – устало ответил он. – Она после того, как отец ушел, совсем другая стала. А теперь все еще хуже. Вы же видели ее, – обратился он к Гурову. – Она… странная.

Это было правдой. Гуров заметил, как неестественно ведет себя Любовь Алексеевна, но списал это на действие сильных препаратов, прописанных ей врачом.

– Но почему она решила, что вы имеете какое-то отношение к смерти отца?

– Я вчера, если помните, сказал, что отец задолжал миллион. Она удивилась, ведь ей всегда казалось, что отец ей все рассказывает. А тут – бац! – не все. На фоне того, что случилось, у нее началось обострение. Она, видимо, решила, что я имею к деньгам какое-то отношение или веду двойную жизнь, предаю ее или что-то в таком духе.

– Но у нее нет оснований так думать?

– Вообще-то есть, – ответил Егор. – Я играл когда-то. Ставки, казино. Втянулся лет пять назад по дури и влез в долги. Понял, что отдать не смогу, и обратился к отцу. Отец погасил долг, спасибо ему за это. Но мать каким-то образом обо всем узнала. Лично я ей ничего не говорил, а вот отец мог проболтаться. В итоге у матери сложилась в голове картинка, на которой я лжец. Вот откуда дует ветер.

– Какая-то ерунда, – усмехнулся Стас. – В таком случае вашей маме нужен не психотерапевт, а стационар.