Смертельная обида [Сборник]

Крячко подумал минуту, потом произнес:

– Стало быть, если бы мы с вами наведались в этот ЧОП и познакомились с его сотрудниками, вы могли бы опознать среди этих людей ночных посетителей Управления…

– Конечно, я мог бы их опознать, – согласился Крамаренко. – Но под каким предлогом мы нанесем визит в ЧОП? И потом, когда мы будем ходить по этому офису и разглядывать сотрудников, их хозяин, Безруков, обязательно насторожится.

– А мы в офис «Бастиона» и не пойдем, – отвечал Крячко. – Мы будем действовать хитрее. Я тут вроде как поругался с генералом Потаповым, не принял его последнее приглашение на охоту. А теперь возьму и помирюсь с генералом. Скажу, что готов уехать в Москву и представить в Главке благоприятный отчет о его работе. Только хотел бы напоследок посмотреть на помощников рубцовской полиции, на тех, кто готов в любую минуту поддержать правопорядок. Ну, вы же знаете, что сейчас наверху придается большое значение формированию народных дружин и тому подобных образований. Вот я и попрошу, чтобы эти помощники полиции прошли передо мной, а я на них полюбовался. И я думаю, что вы тоже можете оказаться где-то неподалеку. Ведь вы – начальник УСБ, вы должны знать свою опору.

Крячко понимал, что его план сыроват. С другой стороны, риска в нем определенно меньше, чем если они нагло полезут в ЧОП. К тому же, после той перестрелки накануне ночью он вполне мог осознать всю серьезность ситуации, устрашиться, как большинство подельников генерала Потапова. И пойти на мировую.

– Да, это хороший план, – согласился Крамаренко. – Конечно, это не официальное опознание, но на данной стадии его и не требуется. Официальное опознание мы проведем позже…

– Значит, мы с вами договорились, – сказал Крячко, поднимаясь с бревна. – Давайте условимся о дальнейших действиях. Вы мне сейчас дадите номер вашего телефона. Когда будет назначено время «смотра», о котором я говорил, я пришлю вам эсэмэс-сообщение. Сообщение будет примерно такого содержания: «Бабушка приезжает во столько-то». И будет указано время. Где именно будет происходить «смотр», я не знаю – это определит генерал Потапов. Но вы, я думаю, сможете это узнать по своей служебной линии. А когда узнаете, подойдете туда в нужное время – якобы случайно.

– Хороший план, – одобрил Крамаренко. – И мне даже не нужно будет ничего узнавать – я и так знаю, где у нас проходит построение личного состава. В зимнее время это делают в коридоре второго этажа – он более просторный. А в такое время, как сейчас, если нет дождя, во внутреннем дворе. Так что будем считать, что мы обо всем договорились. Мне только одно неясно: причем тут бабушка?

– Хорошо, пусть приедет дедушка, – согласился Крячко.

Глава 16

Капитан Ряшенцев должен был встретиться с надзирательницей СИЗО Леной Смирновой. После того как Гуров высадил его из машины, капитан дошел до ворот изолятора и теперь слонялся возле ворот, коротал время. Надо сказать, встречаться с надзирательницей ему не хотелось. Его томило предчувствие, что из этой встречи ничего толкового не выйдет. «Если эта Лена так далеко зашла по пути сотрудничества с бандитами, – размышлял он, – то она ни за что не пойдет на контакт. Даже и не стоит пытаться как-то до нее достучаться. А она явно глубоко увязла в этом деле. Это не просто сообщение какое-нибудь «сидельцу» передать или деньги. Она напрямую участвовала в убийстве двух человек. И что я ей могу обещать? Что она на суде скажет «Ой, простите, я ошиблась, больше не буду» – и ее простят? Нет, конечно. Какой-то срок, хотя бы условный, она должна получить. И работу свою потеряет. Так чем я ее буду соблазнять? Получается, что нечем. Не случайно сам Гуров тоже не стал с ней встречаться, занялся другим делом». Однако, будучи полицейским, то есть человеком на службе, он не мог не выполнить приказ – у него даже и мысли такой не было. Просто настроение было тоскливое. И с этим тоскливым настроением он ждал, когда из ворот СИЗО выйдет надзирательница. Ее фотографию Гуров ему заранее показал, так что капитан не боялся ошибиться.

И вот надзирательница Лена Смирнова показалась из ворот СИЗО. Ряшенцев отметил, что она еще довольно молода и не потеряла своей красоты. «За такой еще многие поухаживать захотят», – подумал он. И тут, словно подслушав его мысли, из группы людей, стоявших возле входа в изолятор, вышел человек лет тридцати. Он был одет в дорогую куртку, еще более дорогие туфли – в общем, производил впечатление состоятельного человека. И не был похож на бандита – а таких капитан Ряшенцев видел в жизни немало. Скорее, молодой человек походил на предпринимателя средней руки.