Смертельная очередь

– Ясно все, маскарад! – Я дал команду: – Пулеметчики, приготовились! Стрелять только прицельно и по моей команде!

Я ждал, когда бандиты приблизятся, и рассматривал их в бинокль. Теперь они оказались ниже нас, и к нам им следовало подниматься в гору. Уклон небольшой, но он способен «сожрать» скорость бега. Тем более бандиты уже явно выдохлись, о чем красноречиво говорили их перекошенные гримасами бороды и рты. А пулеметные очереди должны были совсем остановить их целеустремленный бег. Бандиты тоже наверняка слышали стрельбу из соседнего рукава ущелья, они были готовы к тому, что и их здесь поджидают дрожащие от нетерпения «стволы». Но ожидания пока не оправдывались, нас им видно не было.

– Огонь! Прицельная стрельба! Беречь патроны! – скомандовал я и дал прицельную очередь в грудь бежавшему направляющим широкомордому бандиту в распахнутом из-за бега в жару армейском кителе.

Я прекрасно увидел, как упала на грудь борода. Мозг, давший команду ногам, сам отключился, но ноги еще продолжали бежать – сказалась малая останавливающая сила стандартных пуль калибра 5,45 мм. Бандит пробежал еще четыре шага и только после этого с силой ткнул лицом в каменистую землю. Даже раненые не так падают. Даже в бессознательном состоянии они выставляют руки вперед, чтобы не удариться лицом. А если все-таки упадут лицом, то сразу переворачиваются, вернувшись в сознание от резкого болевого шока. По волосатой груди бандита растекалась кровь – видимо, я задел сердце или артерию.

Я не случайно выбрал именно этого бандита. Именно командир или, выражаясь языком бандитов, эмир задает темп всей группе (в данном случае – банде). Он ориентируется на свое здоровье – так у бандитов принято. Остальные должны ориентироваться на него. И если у кого-то не хватает «дыхалки» – это его личные проблемы. Не можешь за строем угнаться – значит, погибнешь. И никто тебя не пожалеет, потому что выживают в этом мире сильнейшие. Это заповедь бандитов. Скорее всего у банды большой боевой путь, если ее выбрали для засылки в Россию, большинство слабаков у них давно отсеялось. Значит, против нас остались настоящие волки, умеющие драться и побеждать. Но и мы тоже побеждать умеем. Не зря я бойцов готовил интенсивно. Готовил так, словно каждый день может оказаться последним.

– Огонь! – дал я повторную команду.

Я не сразу сообразил, почему не падают другие бандиты. Бойцам дается на прицеливание три секунды. А для меня пресловутые три секунды растянулись почти в минуту.

Первыми отозвались пулеметы. Новоиспеченные пулеметчики очень старались положить на землю как можно больше бандитов, поэтому их передовой отряд, носивший форму армии – на ногах еще советской, на голове уже российской, – был за несколько секунд уничтожен тремя пулеметами и тремя автоматами.

Этот передовой отряд бежал небольшой колонной по три моджахеда в шеренге, здесь были собраны самые отпетые, самые опытные. Остальные передвигались двумя колоннами вплотную к передовой группе. Но шеренги их не были похожи на армейские, и я не сразу понял почему. Потом до меня дошло, что в армии в строй становятся по росту, а бандиты использовали какой-то иной принцип. Может быть, по сроку нахождения в банде, может быть, по опыту и каким-то заслугам, а может быть, попросту по имени и фамилии. Но это не имело какого-то решающего и влияющего на общий исход дела значения.

Огонь был быстро и без дополнительной команды переведен на эти две колонны, и бандиты начали падать один за другим. По пути в Россию они всей своей толпой уже проторили тропу и в настоящий момент почему-то не торопились ее покинуть, словно сбоку, где камней больше, падать было жестче, и существовала дополнительная угроза переломать себе конечности. Впечатление складывалось такое, что бандиты заперты в узкий коридор тропы и не могут его покинуть по причине присутствия стен, которых в реальности не было и в помине. Сказались растерянность и неожиданность атаки в месте, которое только недавно казалось полностью безопасным. Да и скорость мышления солдат спецназа и бандитов различается существенно. Бандиты не проходят специальные, разработанные профессиональными психологами тренировки. Пришел воевать – получи автомат и стреляй! Можно было укрыться за камнями, лежащими по краям тропы, и на стены карабкаться необходимости не возникало. Однако отдать команду никто не успел или просто не сумел оценить обстановку. Видимо, человек, который задавал темп бега и был застрелен мной, командовал всеми силами бандитов в этом рукаве ущелья. И, кроме него, команду дать было некому.