Смертельная скачка

Ночью по крайней мере не мешали светофоры, и я доехал за пятьдесят минут. Дом Шерманов представлял собой два соединенных и перестроенных деревенских коттеджа, стоявших посередине обширного необитаемого луга. Хорошее место для отдыха нервов. Но в лучшие времена.

Свет горел во всех окнах, и при шуме машины озабоченная фигура Уильяма Ромни появилась на пороге.

- Слава богу, слава богу, - возбужденно повторял он, идя мне навстречу по короткой дорожке. - Не знаю, что бы мы и делали, если бы вы не приехали.

Я еле сдержался, чтобы не сказать, мол, лучше всего было бы вернуться в его дом или снять номер в отеле, но когда вошел, то порадовался, что ничего не сказал, потому что это только бы огорчило их. Шок не позволяет людям добровольно оставить место катастрофы. И с первого взгляда ясно, что они оба в глубоком шоке.

Дом был разгромлен. Картины сорваны со стен, занавеси с окон, ковры с пола. Мебель не просто перевернута, но и поломана. Лампы, вазы, безделушки - все разбито и растоптано. Вырванные страницы книг и листы бумаги, будто осенние листья, шелестели на полу.

- Везде так, - сказал Ромни. - Во всем доме. Кроме спальни для гостей. Они как раз рылись в ней, когда мы помешали... Полиция говорит...

Эмма, будто посыпанная сажей от костра, лежала в спальне для гостей с открытыми глазами. Обе щеки потемнели и распухли, кровоподтеки показывали, куда попадали удары. Нижняя губа разбита, бровь заклеена пластырем.

- Привет, - сказал я бодрым тоном, явно не соответствующим обстановке, взял стул и сел возле кровати. Дед ходил вокруг и что-то бормотал, очевидно, еще сильнее встревожившись теперь, когда увидел, как потемнело от побоев лицо Эммы. Он совсем сник, когда я попросил его оставить нас наедине. Но в конце концов, страшно огорченный, спустился вниз.

Я взял ее руку.

- Дэйвид...

- Подождите немного. Потом мне расскажете. Она едва заметно кивнула. Эмма лежала на одеяле непостланной постели все еще в том же платье в коричневую и белую клетку, голову поддерживали две подушки без наволочек, ноги прикрыты цветастым платком.

В газовом камине горел пульсирующий огонь, в комнате было жарко, но я тоже встревожился, почувствовав, какая холодная у нее рука.

- Я сказала полиции, что, по-моему, они норвежцы, - чуть слышно заговорила Эмма.

- Эти двое мужчин? Она кивнула.

- Такие огромные... В толстых свитерах и резиновых перчатках... И говорили они с акцентом.

- Начните сначала, - попросил я.

- Мы приехали, чтобы взять для меня какие-нибудь платья. Я уже чувствовала себя лучше... Наверху горел свет, но я подумала, что миссис Стрит, она присматривает за нашим домом, забыла выключить... Но когда я открыла входную дверь и вошла в холл, они кинулись на меня... Потом они включили свет внизу, и я увидела этот разгром... Один ударил меня кулаком в лицо, я застонала и позвала дедушку. Когда он вошел, они сразу сбили его с ног.., так легко. Это ужасно... Они пинали его ногами... Один спросил, где Боб прячет бумаги, и, когда я не ответила, он подошел и стал бить меня кулаками. Я ему не ответила, потому что не знала. Боб никогда ничего не прятал.., никогда... О боже...

Ее пальцы сжали мне руку.

- Все хорошо, все хорошо, Эмма, - повторял я, не вкладывая в свои слова никакого значения. - Успокойтесь.

Мы молча подождали, пока ее перестало трясти, потом она сглотнула и попыталась продолжить рассказ:

- Зазвонил телефон, и это вроде бы напугало их. Они поговорили друг с другом, потом вдруг швырнули меня в кресло и быстро ушли.., через парадную дверь. Дедушка встал с пола, но телефон уже замолчал, когда он подошел... Тогда он позвонил в полицию.

Усталый голос затих. Я спросил:

- Они были в масках, закрывали чем-то лица?

- Нет.

- Вы сможете узнать их?

- Полиция спрашивала... Офицер хотел, чтобы я посмотрела фотографии... Не знаю... Я старалась защитить руками лицо, чтобы они не изуродовали меня... Я закрывала глаза...

- А ваш дедушка?

- Он говорит, что узнает их. Но все было так быстро...

- Разумеется, они не сказали вам, какие бумаги ищут?

С убитым видом она покачала головой.

- Полиция тоже без конца спрашивала, какие бумаги.

- Не беспокойтесь, это неважно. Как вы себя сейчас чувствуете?

- Ужасно саднит лицо. Доктор Уэст дал мне таблетки. Он собирается завтра приехать снова.

- Сюда?

- Да. Я не хочу переезжать к дедушке. Это.., это мой дом.

- Не хотите ли постелить постель?

- Нет, спасибо. Мне и так удобно. Я слишком устала, чтобы двигаться.

- Я спущусь вниз и помогу вашему дедушке.

- Хорошо. - Внезапно на лице снова появилось встревоженное выражение. - Но вы не уедете, не уедете?

Я пообещал ей и действительно прилег в гостиной на софе, в единственном расчищенном оазисе среди всеобщего разгрома. Уильям Ромни почти сразу заснул и тихо похрапывал (под действием сильного снотворного) на широкой кровати Шерманов в спальне. И с трех до пяти в коттедже было темно и тихо.

Я внезапно проснулся от тихого стона, будто блеяние ягненка в метель.

- Дэйвид...