Смертельно опасный блог

— Вы что, девушка, думаете, так можно? — сказал водитель, смотря на неё через зеркало заднего вида. — Захотели — ушли, захотели — сели? — он заблокировал двери. — С вас двойная оплата за ожидание и внесение полной предоплаты прямо сейчас.

В знак своей решительности мужчина убрал руки с руля и скрестил их на груди. Агата медленно порылась в кошельке и отдала вымогателю требуемую сумму.

— Вам ещё повезло, — сказал мужчина, принимая наличность, — что я не учёл моральный вред от вашего поведения.

— Ага, — девушка отвернулась к окну.

Но она не видела происходящего на улице. Она думала о Марке. Да, это оказался не он. Но даже если бы он — что бы она сделала? Чего она ожидала от него на самом деле? Что он обнимет её, станет расспрашивать, как дела, станет жалеть и… поцелует? Скажет, что всё до этого было неправдой? Агата поняла, что, выкинув из головы все последние дни, она выкинула и всё, что сказал Марк. Увидев силуэт, ей казалось, что сейчас всё будет продолжаться так, как будто он только вчера снимал её в осеннем саду. Будто всё просто встало на паузу, и вот сейчас она снова нажала на воспроизведение.

Но нет. Марк не будет с ней иничто не в силах это изменить. Хэппи энда не будет. Агате вспомнилось, как однажды она читала в статье, что после развода люди готовы к началу новых отношений только через три года. Интересно, а через какое время открываются для любви к кому-то другому люди, которые безответно влюблены? Никогда? Ведь такой партнёр не разочарует, он будет вечно прекрасен в своей далёкой недостижимости, обаятелен, импозантен, умён, весел. Вот только не твой. А в остальном — идеален. И даже нет шанса в нём разочароваться, ведь для этого нужно пожить вместе, увидеть разбросанные грязные носки или как он мелочно ругается с мамой. О нет, ведь это всё останется за кадром их коротких встреч. Или, может быть, просто запретить себе с ним встречаться? Просто стереть все контакты?

Агата открыла в телефоне контакт Марка. Он смотрел на неё с лёгкой улыбкой в ворохе осенних листьев. Как возможно такого удалить? Наоборот, захотелось прикосновенья, контакта, пусть даже виртуального.

«Привет! — написала девушка — еду от следователя. Маньяка действительно не оказалось. Одного не могу понять — я спрашивала ресепшионистку на выставке про сиреневые карточки, но она уверила меня, что они их не распространяют. Как это могло произойти?»

Девушка отправила текст, потом снова открыла его и перечитала. Интересно, сколько ещё людей знает, что Марк — гей? И что мы вообще знаем о людях вокруг нас? Тамара и следователь говорили о том, как легко прикинуться кем-то другим в виртуальном мире интернета. Сама Тамара — вовсе не психолог, да и у Агаты не было дома в Испании. Но разве реальность так уж сильно отличалась от вымышленного мира? Марк — гей, и в такой ситуации вполне возможно, что его менеджер — тоже. Маньяк тоже не говорил всем встречным, что он — маньяк. Наоборот, по словам Тимофея Андреевича, он, скорее всего, был весьма обычным милым человеком. Все врут. Подчинённые — начальникам о своей загруженности, начальники — подчинённым об отсутствии премиального фонда, родители — маленьким детям, чтобы обезопасить их от угроз взрослого мира, а выросшие дети недоговаривают родителям, чтобы не тревожить их слишком сильно. Действительно ли так сильно виртуальный мир наполнен ложью по сравнению с реальным?

Девушка вздохнула. Получалось, что ложь — это просто норма, это факт, в котором они все жили. И неплохо жили. Вот только Марк не отвечал. Но, может быть, если начать быть честной, то и люди вокруг начнут присоединяться?

Вдруг Агата заметила за окном знакомый дом. Неужели они уже подъезжали?

— Сколько нам осталось ехать? — спросила она у шофёра.

— Навигатор говорит, что через пятнадцать минут будем на месте. Но если вы опаздываете, я готов за сумму малую немного понарушать.

— Нет-нет, спасибо! Это совсем не нужно, как раз наоборот.

Водитель понимающе кивнул.

Погрузившись в свои мысли, Агата совсем забыла, что скоро ей предстояло всё рассказать маме и Антону. Их, как Марка, к сожалению, не обманешь. Они слишком много знали, и кроме того, Агата совсем не умела врать. Но как сказать маме, что из-за её дочери умерло четыре человека? Ни за что, просто так. Три только потому, что написали неудачные комментарии в её блоге. И ещё одна… потому что была на неё похожа. Девушка передёрнула плечами. А если бы план не сработал? То что же получается? Агата только сейчас чётко поняла, что угроза жизни, которую она всё время пыталась представить нереалистичной, на самом деле существовала. Её могли убить. И хотя она уцелела, из-за её блога умерло четыре настоящих человека, которых тоже кто-то любил.