Смертельно опасный выбор. Чем борьба с прививками грозит нам всем

Рис. 13. Эдвард Дженнер прививает от натуральной оспы своего маленького сына. (Courtesy Time & Life Pictures/Getty Images.)

Тогда британское правительство приняло решение, положившее начало движению, остановить которое оказалось невозможно. Оно обязало население прививаться.

Впервые требование обязательной вакцинации выдвинуло относительно малоизвестное медицинское общество. В 1850 году группа выдающихся британских врачей основала Лондонское эпидемиологическое общество[350], целью которого было оценить распространенность эпидемических заболеваний “в свете современной науки”[351]. Как и у всех врачей из медицинских обществ, интерес у них был во многом интеллектуальный. Однако, в отличие от других обществ, у эпидемиологов имелись и политические соображения. Они хотели вынудить государство больше заботиться об общественном здоровье: “взаимодействовать с правительством и законодательными органами по вопросам, связанным с предотвращением эпидемических болезней”[352]. И больше всех других болезней их интересовала оспа. Врачи рассудили, что лучший способ уберечь население от вспышек оспы – сделать прививку обязательной[353]. Поэтому они лоббировали принятие в Британском парламенте закона о принудительной вакцинации. Пятнадцатого февраля 1853 года Палате лордов был представлен Билль о дальнейшем распространении практики вакцинации и ее обязательности. Билль требовал, чтобы все дети были вакцинированы к полугоду; если родители этого не обеспечивали, их ждал штраф или тюремное заключение[354]. Ратификации закона поспособствовала очередная вспышка болезни; для эпидемиологов лучшего момента было не найти. С 1810 по 1850 год смертность от натуральной оспы медленно, но неуклонно снижалась. Однако в 1852 году, за год до принятия закона, число смертей от оспы в Англии и Уэльсе повысилось с 4000 до 7000, а в Лондоне – с 500 до 1000 человек[355]. В результате закон легко прошел ратификацию, а родители вставали в очередь, чтобы привить своих детей. Однако мода на вакцинацию продержалась недолго. Когда родители обнаружили, что за обязательностью прививок никто не следит, темпы вакцинации резко снизились. В результате билль о прививках 1853 года, по словам одного историка, стал “подмокшей петардой”[356] и затронул далеко не всех.

Усвоив урок 1853 года, власти решили ужесточить законодательство. На этот раз никто не собирался закрывать глаза на то, что некоторые родители предпочитают не прививать своих детей. Новый закон, принятый в 1867 году, четко определял, как обеспечивать обязательную вакцинацию и кто это будет делать. Сначала органы здравоохранения выносили предупреждение родителям, у которых нет сертификата, подтверждающего, что детям сделаны прививки. Если те игнорировали предупреждение, полиция вызывала их в суд, где им присуждали значительный штраф плюс судебные издержки[357]. Поскольку мишенью закона были бедняки, которые, как предполагалось, были менее склонны прививать детей из-за “невежества и предрассудков”, многие родители не могли выплачивать такие большие суммы[358]. Если родители не могли или не желали платить штраф, у них конфисковывали имущество и распродавали его с публичных торгов. А если эти продажи не приносили достаточно денег, кто-то из родителей, обычно отец, отправлялся в долговую тюрьму на срок до двух недель. Кроме того, закон об обязательной вакцинации отменял судебное постановление 1863 года, согласно которому штраф за уклонение от прививок можно было взыскать только один раз. Теперь цикл штрафов, публичных торгов и арестов мог тянуться бесконечно.

Обязательная вакцинация породила первое антипрививочное движение. В 1866 году Ричард Батлер Гиббс вместе со своим братом Джорджем и двоюродным братом Джоном Гиббсом основал Лигу борцов с обязательными прививками[359]. К 1879 году в Лиге было уже 100 отделений и 10 000 членов[360]. К 1900 году граждане Великобритании основали еще две сотни антипрививочных лиг[361]. Гиббс убеждал сограждан протестовать против прививок, утверждая, что это будет актом патриотизма. “Так остановите же руку прививающего, – писал он. – Примкните к нашей яростной войне против процедуры, которая сеет столько болезней и смертей. Пусть Британия попирает ногой это чудовищное, смертельно опасное вмешательство в законы природы, пусть сокрушит его навсегда!”[362].