Смертельно прекрасна (СИ)

— Ага. Не то слово. — Я осматриваюсь и нехотя вновь гляжу на незнакомца. Ох, ну, и видок у него! Приходится быть милой, хотя обычно с добротой у меня проблемы, но тут я решаю пересилить себя и даже улыбнуться, что мне отнюдь не свойственно. — Мне пора, я в школу опаздываю, прости. До встречи!

Которой не будет.

Злорадствую и поворачиваюсь к парню спиной, однако уже через несколько секунд он оказывается справа от меня и причмокивает, издеваясь над жвачкой. Вот же черт! Разве можно быть таким навязчивым? Хотя, какая разница. Я выдыхаю.

— Я не понравился тебе, ну, я никому не нравлюсь. — Гордо заявляет он, и я почему-то смотрю на него смышлено. Странный парень. — Но я могу провести тебя до школы.

— С чего ты взял, что меня нужно провожать?

— Ну, ты плутаешь уже минут двадцать.

— Я не…, эй! — Возмущенно вскидываю брови и притормаживаю перед пешеходным переходом. Грудь у меня наливается кипятком. — Откуда ты знаешь? Это ты за мной шел?

Парень покачивает головой, взвешивая варианты, а затем отрезает:

— Да.

— Да? Ого, какая честность.

— Ты бы все равно узнала правду.

— И каким же образом?

— Ну, как же. Все эти вуду штучки семьи Монфор. — Хэрри, или как его там, искренне усмехается и подталкивает меня вперед, когда загорается зеленый. Вот же наглец! — У нас с тобой на самом деле много общего.

— Да неужели, — прыскаю я.

— Ну, я так думаю. Ты наткнулась на тупик, а я в тупике уже последние шесть лет.

— Почему именно шесть?

— Потому что ровно столько я учусь в старшей школе.

— И чем плоха старшая школа в Астерии?

— Любая школа плоха, когда у тебя нет друзей. — Парень чавкает и пожимает плечами.

— Ну, знаешь, трудно найти друзей, когда ты расхаживаешь за людьми по улицам. Не думаю, что многим это нравится. К ажется, в законе даже статья есть по этому поводу.

Н е замечаю, как мы подходим к невзрачному четырехэтажному зданию. Хэрри, или Х эйдан — ну и имичко — тупит взгляд в асфальт и засовывает ладони в карманы джинс. А я с интересом изучаю темно-желтое здание, заполненную стоянку и плакаты, нарисованные чьей-то кривой рукой. Да уж. Выглядит так, словно здесь держат под замком сотни детей.

— Что ж, Хэрри, — я вновь перевожу взгляд на парня и задумчиво прикусываю губу. У незнакомца красивые глаза. Жаль, что он скрывает их под неуклюжей оправой очков, — ты расскажешь мне, зачем ты меня преследовал?

Хэрри поправляет рюкзак и наклоняется, когда один из футболистов проходит мимо. Я неожиданно понимаю, что ему здесь серьезно попадает. Руки вспыхивают. Черт. Парень робко улыбается, косит в сторону спортсменов, проверяя, ушли ли они, и говорит:

— Я живу рядом. Поэтому и шел за тобой. Думал, ты заблудилась.

— Так, ты пытался мне помочь? — Улыбаюсь. — Мило. — Впрочем, это совсем не мило, но мне вдруг хочется поддержать этого странного парня с необъятными очками. Я тут еще никого не знаю. Вот и будет друг. От своих же мыслей мне хочется смеяться. — Может, мы с тобой на обеде встретимся? Расскажешь, что здесь и как, м?

— Ну, я…, - Хэрри смотрит в сторону, ставит на пояс руки, а затем вновь впечатывает в меня растерянный взгляд, — что?

— Давай вместе пообедаем. Как считаешь? Тут же есть столовая или кафетерий.

— Ты серьезно?

— Да, вполне.

— Звучит здорово. Вернее, класс, да. — Парень улыбается. И улыбка у него красивая, я вдруг думаю, что парню просто стоит сменить имидж, тогда и друзей у него прибавится.

— Меня зовут Ариадна.

— Хэрри.

— Я помню.

Парень хлопает себя по лбу и начинает медленно отходит в сторону.

— Ну, тогда увидимся, верно?

— Ага. — Я киваю и закатываю глаза. Парни. Противоположный пол всегда теряется, когда на горизонте появляется нечто на подобии другого противоположного пола. — Пока.

Мы расходимся, а я почему-то смеюсь. Уже второй раз за день! Или третий? Может, тетя Норин была права и эта — как ее там — люцерна действительно приносит удачу?

***

Школа Астерии небольшая и непримечательная. Главный административный корпус сделан из темно-желтого камня. О стальные здания — из темно-красного кирпича, и только вывеска говорит о том, что здесь учатся дети, а не отсиживаются преступники.

Площадь перед главным входом забита подростками. Многие из них глядят на меня, а если быть точнее, то глядят на меня почти все. Но я слишком увлечена своими мыслями, и потому не реагирую. Они могут пялиться весь день. Мне все равно.

Внутри так светло, что я прищуриваюсь. Повсюду люминесцентные лампы, на окнах — ни жалюзи, ни занавесок. Все открыто и гласно. И я уверена, что каждое сказанное мной слово станет достоянием публики. Это отвратная перспектива, я ужасно люблю ругаться и поливать грязью тех, кто поливает грязью меня.