Смертельное попадание (СИ)

Все эти разбирательства и разговоры закончились уже к вчерашнему, минувшему вечеру. Излечённая от яда, я всё равно ощущала боль в прокушенной руке: бабушка обработала и перевязала мне рану, некоторое время спустя позвала своего целителя, который ещё раз проверил прокус, обработал мазью и обновил перевязь. Магов среди волков-оборотней не было, а приглашать чернокнижника Селена Арангарат не стала из-за моих же стонущих просьб, чтобы не выдать моё присутствие в Люпинии в день побега и чтобы… мои проблемы не всплыли случайно, как всплыли, когда лечила Соранна. На моё счастье, целебные мази здесь всё же были не простые, а зачарованные целителями из обеих тёмных империй, потому заживление шло быстрее, чем полагалось, и гноение мне не грозило.

- А уж если ты охотница на демонов, то выздоровеешь ещё скорее, - отправив меня прогуляться в сад после завтрака и утреннего осмотра, сказала королева-мать, держа за здоровую руку. – Твои ноги ведь уже зажили?

Лишь тогда я вспомнила о ранках на ступнях, полученных в её покоях всего три дня назад. Либо я не слишком обращала на них внимание, а Соранна залечила их мне в числе прочих, либо всё благодаря моей регенерации чудовища.

В осеннем саду, который скорее уже вступил в зимнюю пору, дорожки были расчищены от снега. Когда-то Люпиния была частью белого королевства Конрефия, и здесь ещё сохранялся остаточный след магии ангелов: бабушка сказала, что цветы, посаженные на этом клочке земли, никогда не увядали, радуя своей красотой круглый год, именно потому здесь и был раскинут королевский сад.

Сегодня был мой второй день в качестве королевской гостьи в Люпинии и пятый в качестве невесты Ансора тар-демена Ризуда. Я чувствовала, как устала за это время, вдыхала морозный воздух полной грудью и не могла надышаться. На мне были брюки и туника, подобные тем, что были на Селене Арангарат в день нашей первой встречи, но более роскошные: синие и вышитые серебряной нитью, они были удобными и приятно льнули к коже, что из смуглой стала какой-то болезненно землистой. Сверху мне накинули плащ: белый, как и цвет здешнего королевского рода.

По бокам от дорожки, где я шла, цвели красные розы. Запустив руку в куст, я сорвала бутон, оцарапав палец и оставив на шипах каплю крови. Проследив её движение, увидела, как она сорвалась на белый снег. Как я взяла эту розу, как капля покинула моё тело, так я лишила волка-оборотня жизни. Случайно, защищаясь, я убила того, кто лишь выглядел зверем, но был способен принимать человеческое обличье. Кто был столь же сознателен, сколь Селена Арангарат, попросившая называть себя бабушкой, как её величали Евгения и любимая Ассоль.

И чем я лучше демонов и чернокнижников, что без суда и следствия убьют меня, если убила незнакомого волка-оборотня? Бабушка не сказала мне, была ли у него семья, но наверняка ведь была. Меня затрясло. Больная рука была напоминанием моего преступления и моей же самозащиты.

Однако почему мне кажется, что чем больше я себе защищаю, тем хуже делаю другим? Тем ниже падаю в бездну? Что из совершенного мною ошибка, а что – нет? Не подвергаю ли я опасности Селену Арангарат? Ансор не догадался искать меня в Люпинии вчера, но сколько времени у меня ещё есть? Сегодня, завтра, может, неделя?

Я со злостью пнула кусты роз, не удержала равновесия и упала прямо в них. Однако помимо земли, колючек, листьев и бутонов я столкнулась с… телом.

Кое-как выбравшись из когда-то красивых кустов, я ободрала одежду и вывалилась на дорожку, в ужасе глядя на того, кто встать и освободиться из плена шипов, листьев и бутонов уже не мог.

Профессор юшара Сигир почти не отличался от себя прежнего. Казалось, он просто спит: я не видела ни следов когтей, ни укусов, ни иных ранений. Мужчина пребывал в полном порядке, не считая того, что был… мёртв.

С моих губ сорвался истеричный смешок, после чего они тут же задрожали, готовясь глотать уже подступившие слёзы. Я подползла к тому, кто ещё совсем недавно вёл мне пары по «Магической словесности». Оборотень не являлся стариком: не старше тридцати пяти, рыжеволосый, с пронзительными жёлтыми волчьими глазами, сейчас скрытыми под веками. Красивый. Без жены и детей. И теперь их никогда уже не будет.

- Профессор… - сквозь захлёбывающиеся рыдания выдавила из себя я, вцепившись в его тёмно-зелёную тунику: при смерти он был одет по моде оборотней.

Как давно он тут лежит? Пара, на которой мужчина не появился, была три дня назад. Однако я не чувствовала ни трупного запаха, ни запаха самого Сигира, лишь розы. Значит, убит недавно? Как ни странно, я подсознательно знала, что профессор мёртв. И это знание, возможно, подсказанное моей паршивой истинной сутью, убивало то, что ещё не успели убить предыдущие события.

- Леди?

Я оторвала голову от груди профессора. Не было голоса, чтобы кричать. Не было сил, чтобы встать. Не было полного осознания, чтобы что-то объяснить.

Зато у нашедшей меня девушки из прислуги нашлась возможность закричать и позвать на помощь. Да только кому тут помогать? Профессору юшара Сигиру? Так поздно. Мне? Так я скоро к нему присоединюсь.