Смертельное удовольствие

И, схватив ее за руку, сгреб в охапку.

– Давай в машину! – сказал он кому-то из своих дружков.

Он развернул Настю спиной к себе, толкнул в машину и заставил животом лечь на сиденье водительского кресла. А парень скуластый, с большими как у бабы губами, схватив ее за руки, потянул на себя.

Один тащил ее в салон, другой пристраивался сзади, придерживая ноги. У Насти просто не было никакой возможности сопротивляться. Зато Толстощекий мог делать с ней все, что угодно.

И он сделал. Причем так грубо, что Настя едва не потеряла сознание от боли. И унижения.

Боль притупилась, а кошмар усилился. Сначала ее терзал один, затем другой, а после третьего Настю отпустили. Она упала на траву под колеса машины, мечтая умереть и сгореть в пламени костра. Только огонь мог очистить ее тело.

И очень хорошо, если пепел развеют по ветру. Маме от ее тела не должно достаться ничего… Ну как же она могла так поступить с родной дочерью?

– Ну что, в воду? – спросил губастенький.

– Сама утонула? – хмыкнул Толстощекий.

– Ну.

– После того, как мы в нее напихали?

– Ну, после такого нормальная баба должна утопиться.

– И стать русалкой, – хмыкнул кривоносый.

Настя кивнула, соглашаясь на такую смерть. Станет русалкой, заманит маму в реку и жестоко ей отомстит. Но сначала передушит своих мучителей.

– Тут наглухо надо, чтобы не всплыла.

– Здесь мелко, найдут… В землю надо…

– А лопата?

– Такую попку и в землю?.. – спросил Толстощекий. – Нерентабельно. И неблагодарно… Да и вообще, зачем грех на душу брать?.. Колеса у нас есть?..

Настя догадалась, о каких колесах шла речь. Таблетки растолкли, смешали с водой, и заставили ее выпить этот раствор. Настя и хотела, чтобы это был смертельный яд, но вскоре поняла, что всего лишь засыпает…

Глава 8

Лесю можно было сравнить с нимфой – красивая, полуголая, в прозрачных одеяниях. Но нимфы живут в лесах, в морях, в горах, а у Леси своя среда обитания – публичный дом. Нимфа борделя.

Мартын качнул головой, глядя на полуобнаженную красотку, которая приближалась к нему плавно покачивающейся походкой. Не звучит.

– Что-то не так? – Леся смотрела ему в глаза, как в зеркала, в которых могли отражаться ее недостатки.

– «Нимфа борделя» – не звучит. – Он снова качнул головой.

– Я нимфа, – кивнула она, распахивая прозрачный балахон.

Белый пояс под ним без подвязок, такого же цвета чулки на силиконовой резинке, вместо трусиков – едва заметный нашлепник в форме фигового листка.

– Но не борделя… Я нимфа рая… – сказала она. – Можешь называть меня просто ангелом.

– Ты еще поднимешься, я верю в тебя, – усмехнулся Мартын, вспомнив, что ангелы бывают падшими.

– Издеваешься? – В ее улыбке сквозила обида.

Она ведь приходила к нему сегодня утром, пожертвовав лишним часом своего времени на отдых. И отдалась ему с таким жаром, как будто только с ним ей было по-настоящему хорошо. Как будто она была его девушкой. А он ее не ценил, не понимал. И не стелился ковриком к ее ногам. Как тут не обидеться.

Но это было утром. А сейчас он уже на посту. И она уже дефилирует по салону в ожидании клиентов.

Мартын также в ожидании. Под его присмотром первый этаж и подвал с пустующей камерой и секс-прибежищем для извращенцев. Также Мартын должен был находиться в готовности оказать помощь охране второго и третьего этажей. И Олегу в административной зоне он тоже должен был помочь в случае чего.

Олег находился на самом острие, он должен был определять, кто из посетителей может стать клиентом, а кого нужно завернуть назад. Он и подал сигнал Мартыну:

– Принимай гостей!

Леся собиралась уходить, но услышав голос по рации, остановилась. Вдруг она приглянется клиенту, и он оприходует ее в апартаментах на первом этаже. Зачем лишний раз подниматься на второй этаж, если у Леси номер на первом, а она одна из лучших в этом заведении? И на классику она согласная, и на все остальное. Если клиент захочет, он может ее опустить. В подвал. Она может стать и госпожой, и рабыней – любой каприз за дополнительную плату.

Открылась входная дверь, сначала послышались голоса, затем появился смазливой внешности худощавый парень в стильном прикиде. Глаза синие и глубокие, как море. Лет двадцать ему, не больше, но при этом он изо всех сил пытался изображать потрепанного жизнью мачо. И на Лесю глянул, как будто тунику с нее содрал, вместе с нашлепником.

– Ну, чего ты там? – не замечая Мартына, он обернулся к своему спутнику. – Не меньжуйся!

Вслед за ним в вестибюль зашел высокий, но нескладный парень такого же примерно возраста. Пышная богемная прическа, правильные черты лица, растерянный взгляд, робость в уголках губ.

– Да я нет, я ничего, – глянув на Мартына, мотнул он своей шевелюрой.

Синеглазый это заметил.

– Макс, не туда смотришь! – усмехнулся он.

И уверенной походкой хозяина положения направился к Лесе. Та приняла эффектную позу, показывая товар лицом. И чарующе улыбнулась.

Он подошел к девушке, подмигнул ей и бесцеремонно развел полы халата.

– Вот куда смотреть надо!