Смертельные искушения (ЛП)

- Ты имеешь в виду, мучить нас, - не оборачиваясь, проговорил Андреас.

- Что-то вроде того.

Ребекка поднялась.

- Ну, хотелось бы мне с ней поболтать. Спросить прямо сей же миг, чего

ради уже много столетий она удерживает вас в капкане. Нет, я, конечно, тоже

писала бы кипятком, займись ты со мной любовью, а потом свали, но нужно быть

совсем больной, чтобы из-за этого загнать тебя в ловушку. Думаю, ты извлек уже

урок.

Нико постарался сохранить безразличный тон:

- Возможно, чары – единственное, что могло исправить нас в лучшую

сторону. Возможно, если их снять, то мы с Андреасом вернемся к прежнему образу

жизни, так и не извлекшииз этого урок.

Андреас фыркнул.

- Нас неволили только лишь по той причине, что мы никогда не

влюблялись, вообще не представляли, на что это похоже. Гера решила, что мы

способны только на удовлетворение собственного вожделения, и пришла к

выводу, что просто обязана показать, что такое боль неразделенной любви. Но это

враки. Задолго до начала той истории я влюбился, проиграл и терпел муки.

- Я тоже, - вторил ему Нико. – А из-за Геры, возможно, потеряю все, чем

владею.

Ребекка с Патрисией обменялись взглядами: оба упрямца убеждены, что

могут решить любую проблему, стоит лишь пошевелить мозгами. Нико стиснул

руку Патрисии, в сердце его поселилась тупая боль, поскольку мужчина понял, что скорее всего потеряет все, чем обладал.

- Все кончено, Патрисия, - проговорил он. – Скоро вы с Ребеккой покинете

нас. Мы проиграем, а вы, так или иначе, сможете поставить на всем этом

жирный крест.

- Если мы так и поступим, то чем вы намерены заняться? –

поинтересовалась Патрисия.

С напрягшимся лицом Андреас снова обернулся.

- Темже, что и всегда. Существовать.

Существовать, не жить. Нико вновь почувствовал в сердце знакомое уже

жжение,

агонию,

которой

никогда

не

пройти.

Бес рассматривал стену, его дружелюбное лицо стало обеспокоенным.

- Должно же быть в ней ну хотьчто-то, что можно использовать.

- Не представляю, что, - рявкнула Ребекка.

Бес снадеждой повернулся к Патрисии.

- Может, вам что-нибудь подскажет, какэто там называется, психически?

Патрисиясозерцала стену, как уже не единожды с момента их появления

здесь.

- Я пробовала, но это самая обычная стена. То бишь обычная для

трехтысячелетнего некрополя с сохранившимися фресками.

- Но я так был уверен.

Андреас плавно подступил к Бесу и, схватив того за лацканы, приподнял

над полом.

- Тебе-то, Бес, какое до всего этого дело? Гера подослала наблюдать за

нами? И ты доложишь о том, в каком мы отчаянии, чтобы она могла

позлорадствовать?

Бес,вися в руках Андреаса, пискнул:

- Нет-нет. Клянусь.

- Тогда какое? Почему тебя волнует, что два каких-тотам греческих

полубога прокляты?

- Потому что это несправедливо, – возмутился Бес, сверкнув темными

глазами. – До меня дошли слухи о том, что вы пытаетесь избавиться от проклятия, после чего узнал, на что именно вас обрекли, и пришел в ярость. Она - верховная

богиня, такая же, как наша Изида, но при этом чересчур высокомерна. И как она

посмеланаказать вас таким вот образом?

- А если ты поможешь нам обрести свободу, то утрешь тем самым ей нос?

Бес облизал губы.

- Что-то вроде того. Нельзя, чтобы все время было так, как она того

пожелает.

- Идти против Геры рисково, - заметил Нико.

- Да, но необходимо, - проговорил Бес. – Может, я единственный,кто

имеет смелость сделать это.

Андреас тряханул его.

- Ты всерьез полагаешь, что за тебя станет весь твой пантеон, аИзида с

Осирисом защитят тебя.

Бес пожал бы плечами, если мог.

- Коли это единственный способ. Открыто бросать вызов верховной богине

другого пантеона Изида не имеет права, но иГере не позволит мне навредить.

- И все же это многократно увеличит твое влияние на других богов, -