Смертельные объятия

— Вы по-прежнему являетесь его адвокатом? — поинтересовался Кузнецов.

— Ну да, разумеется. Так что случилось-то?

— Говорю же — ваш подопечный исчез. Он не отвечает на звонки, дома тоже не появлялся.

— Да мало ли где он может быть! Он — человек свободный, — ответил Борис.

Ошибка, совершенная следователем, когда он отпустил Льдова, даже не взяв с него подписку о невыезде, и это при том, что труп девушки нашли неподалеку от места проживания бизнесмена, — эта ошибка была столь очевидна, что Кузнецова можно было теперь только пожалеть.

— Я понимаю вас, я все понимаю… — нервничал Кузнецов. — Но обстоятельства дела изменились, и теперь вам придется защищать его в полной мере.

Поскольку дело принимало серьезный оборот и следователь в первую очередь был заинтересован в том, чтобы как можно скорее был найден Льдов, он попросил Бориса о встрече.

Встретились на нейтральной территории, в кафе.

Поджидая Кузнецова, Борис, предполагая, в какой запарке тот сейчас находится и наверняка еще не обедал, заказал ему на свой вкус салат и жареную рыбу. Сам же, явно нервничая, пил уже вторую чашку кофе. Вот ему точно кусок в горло не лез.

Да и было с чего волноваться: Льдов сейчас, удобно расположившись в его саду, в гамаке (Женя полчаса тому назад прислала ему это пасторальное фото из сада), окруженный двумя заботливыми девушками, изо всех сил старался пережить тяжелое для него время.

— Борис Михайлович, Льдова надо найти во что бы то ни стало! — бухнул с ходу Кузнецов, едва увидев его, и, усевшись на стул, достал платок и промокнул им мокрое лицо.

— Иван, да вы успокойтесь, — тихо, стараясь приглушить тон своего собеседника, произнес Борис. — Отдохните, поешьте, я тут вам заказал. Вы, следователи, забываете подчас о еде, а потом мучаетесь гастритом. Я это знаю не потому, что был следователем, а потому, что у меня друг, Валера Ребров — тоже следователь, если бы не наша с женой забота о нем, превратился бы в скелет. Вечно ему некогда…

Борис постарался вложить в это предложение и свою заботу о следователе в принципе, чтобы это не выглядело желанием подмаслить Кузнецова, и информацию о друге-следователе, который (если, конечно, Иван примет помощь) мог бы вести неофициально параллельное расследование, да и просто выказать ему свое расположение.

— Что? Это вы мне заказали? — удивился Иван Кузнецов и, видимо, не в силах справиться с чувством голода, которое обострилось при виде еды, кивком поблагодарил Бориса и набросился на салат.

— Вы поешьте, потом поговорим.

Утолив голод, Иван, кареглазый розовощекий симпатичный парень в голубой рубашке и темных джинсах, откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул. Несмотря на то что ел он с удовольствием, хоть быстро и жадно, настроение его после обеда только ухудшилось, словно он, поев, снова вспомнил, зачем пришел.

— Это моя ошибка, — сказал он наконец. — Я не должен был его отпускать. Тоже, как и вы, подумал, что улик нет и причины задерживать тоже соответственно. И тот факт, что труп девушки нашли неподалеку от деревни Бородки, тоже счел недостаточным для задержания. Льдов — человек состоятельный, серьезный бизнесмен, подумалось, что его точно кто-то подставил. Но, видать, моя интуиция сыграла со мной дурную шутку.

— Что? Нашли улики? — усмехнулся Борис.

— Да не то слово! Это он, Льдов, убил Карину! Ладно, расскажу все с самого начала. После того как мы его отпустили, я подумал, что у такого человека, тем более мужчины, должна быть домработница. Да, забыл сказать… Я же сразу позвонил ему, но он уже тогда не отвечал. И тогда мы с моим помощником отправились в Бородки, нашли его дом, позвонили, и нам открыла девушка, представившаяся Алевтиной. Она не сразу открыла, поначалу не слышала звонка, пылесосила. Но потом все-таки открыла. Мы спросили, где Льдов, на что она ответила, что, мол, на работе. А что трубку не берет, так это обычное дело. У него чуть ли не три телефона, и время от времени он их отключает, а систему этих отключений она так и не выяснила. Сказала, что она ему старается вообще не звонить, чтобы не отвлекать от работы. К тому времени у меня уже было фото Карины. Как я клял себя за то, что во время беседы с Льдовым у меня его не было! Получается, я не подготовился! Прямо заколдованный круг какой-то!

Он в своей слабости был так откровенен, что Борис начал испытывать к нему еще большую симпатию. Хотя как профессионал он, конечно, был так себе. Но молодой, наберется еще опыта.