Смертельные прятки

– Слава, не всегда можно действовать так, как задумывает начальство. Оно оговаривает теорию, мы же имеем дело с практикой. Вот как, скажи, мы должны передать сообщение, что операция входит в последнюю стадию? Мы в Пенакуке, и даже не в самом Пенакуке, а в его пригороде. Связной наш в Конкорде, до которого ходит рейсовый автобус, а личного транспорта у нас нет. Так как нам сообщить в Центр, что пора готовить билеты на обратный путь?

– Можно отправить одного, до тайника и обратно, – предложил Дубко.

– На чем? Автобусы уже не ходят, завтра первый рейс придет не раньше восьми утра, или прикажешь операцию без тебя начинать? Нет, Саша, придется сначала дело закончить, а потом выходить на связь с Центром.

– Рискованно, – вздохнул Богданов. – Лучше бы успеть убраться с американской земли до того, как Вика хватятся.

– Лучше бы, да вряд ли получится. До Парижа рейсы не каждый день, если только нас через другую страну перебросить не решат.

– Как через другую? У нас же паспорта в аэропорту Ле-Бурже остались, Павел Андреевич!

– А чего ты так волнуешься, Саша? Или думаешь, нам с тобой новые паспорта не выдадут? Взамен утерянных в ходе операции? – Семенов улыбнулся. – Вот уж о чем не стоит беспокоиться, так это о советских паспортах.

– Долго получится, – снова повторил Богданов. – Пока до Конкорда доберемся, пока дождемся дня, назначенного для передачи шифровки, пока она в Центр дойдет, пока там ответ приготовят. Потом нам билеты как-то надо передать…

– Хорош перечислять, Слава, тоску наводишь. На самом деле все можно сделать быстрее и проще. Если с Виком все пройдет гладко, ждать столько времени не придется.

– Воспользуешься правом экстренного звонка? – догадался Богданов.

– Думаю, так будет лучше всего, – подтвердил догадку Семенов.

– Главное, чтобы завтра все прошло гладко. Что-то я волнуюсь, – признался Богданов. – Вроде и задача несложная, а на сердце кошки скребут. С самого начала операции такое состояние, и поделать с этим ничего не могу.

– Предчувствие? – спросил Дубко. – У меня такое тоже бывает. Ни с чего вдруг сердце защемит, и будто шепчет кто-то: не ходи, не лезь туда, пропадешь! Но лезть надо, идти приходится, и ты идешь. А когда приказ выполнишь, с заданием справишься, вспомнишь про предчувствие, а его и нет! И беды не случилось, и голова на месте. Вот, думаешь, нашел во что верить. А потом новое задание, и снова кошки на душе скрести начинают, и снова предчувствие возвращается. И так по кругу. Раз за разом.

– Я раньше в предчувствия не верил, – заметил Богданов. – Смеялся над другими, которые всякие ритуалы совершали, прежде чем на экзамен, например, идти или на контрольную. А теперь вот думаю: может, и правда что-то есть?

– Единственное, что может случиться – это задержка с выполнением задания, – уверенно произнес Семенов. – Мы на месте, объект нашли, слежку установили. Ни разу за всю поездку у местных властей к нам не возникло ни одного вопроса. Так что для пессимизма нет повода. Все, разговоры отставить. Укладываемся спать. Завтра предстоит сложный день, а если все пройдет так, как задумали, еще и долгий.

Майор достал из походного рюкзака тонкое покрывало, постелил прямо на землю и лег, повернувшись к товарищам спиной. Богданов еще пару минут посидел и последовал примеру командира. Дубко нашел место на возвышении, откуда лучше просматривается местность, сел лицом к дороге, его вахта началась. Он смотрел на звездное небо, точно такое же, как небо над его родным городом, где он мальчишкой любил лежать на земле и рассматривать созвездие Большой Медведицы. Ему казалось удивительным, что вот он находится за семь с половиной тысяч километров от дома, если считать по прямой, а видит то же, что и в родной Москве.

«Люди другие, законы другие, жизненные ценности другие, а небо одинаковое, – размышлял он. – Сейчас какой-нибудь Джон или Майкл смотрит на то же самое небо, а мечтает совсем о другом. Странно это и непонятно. Почему люди не могут жить в мире? Тогда бы и профессии нашей не понадобилось. Сидели бы мы спокойно в Москве, собирали не танки, а тракторы. Абель не попал бы в тюрьму, потому что шпионить ни за кем бы не пришлось. Рейно Хейханена не ждал бы бесславный конец, потому что он не попал бы в скверную ситуацию. Но мечты о том, что когда-нибудь наступит мир во всем мире, так и останутся утопией. А жаль».

Пока Дубко размышлял о несовершенстве человеческой природы, погода резко изменилась. Поднялся ветер, нагнал тучи, которые затянули небо, скрыв звезды. Температура упала. Дубко вернулся к временному лагерю, достал из рюкзака куртку и вернулся на пост. Дежурить оставалось два часа.

Глава 9

Майор поднял группу в шесть утра. Быстро перекусили, собрали вещи и выдвинулись к наблюдательному посту около мельницы Андерсона, который определили накануне. Первый раз грузовик Вика появился на дороге без четверти восемь. Он резво промчался мимо наблюдательного поста и свернул на дорогу к мельнице. Пробыл там с полчаса и снова появился на дороге, только теперь ехал в направлении мельницы Уоррена.