Смертельные змеи

— Откуда ты знаешь, что нормально, а что — нет? Когда твоя собственная жизнь вообще была нормальной?

Александра не стала отвечать, она скрылась в подъезде. Она подозревала, что это не последняя ее встреча с Русланом, он слишком честолюбив и упрям, чтобы отказаться от нее. Но сегодняшний раунд можно было считать завершенным.

Чувствовала она себя отвратительно, на душе кошки скребли. Может, Руслан прав насчет нормы? Александра и не помнила, когда ей последний раз удавалось расслабиться. Воссоединение с семьей давалось ей нелегко, она просто не имела права жаловаться, она ведь сделала все таким запутанным! Нужно как-то перетерпеть…

Но не сегодня. Она собиралась еще зайти к Яну и обсудить дело, однако на это не осталось сил. Придется отправить ему сообщение, сослаться на ерунду вроде головной боли, которая на самом деле не имеет никакого значения… К черту Касю с укрывшимся среди ее слов секретом, к черту Нину и ее дочку с грустными глазами… Ей нужно было отстраниться от всего этого хотя бы на вечер.

В лифте она отправила сообщение Яну и поспешила укрыться в своей квартире, пока он не вылез с вопросами. Вот только в прихожей ее встречал свет — который она точно не оставляла включенным. Значит, в квартире кто-то был… Да понятно, кто!

Она совсем забыла про безымянного, он легко терялся на фоне других событий ее жизни. Да и потом, по вечерам он обычно не приходил. Может, он просто забыл выключить свет?

Но нет, он выглянул в коридор, привлеченный щелчком замка, и показался ей почти встревоженным.

— Рад тебя видеть. Я собирался тебя дождаться, но ты все не шла, хотя я слышу, что твой брат уже дома. Я почти дошел до того, чтобы у него спросить, где ты, представляешь?

— А зачем я тебе понадобилась?

— Да нет причины, просто хотел убедиться, что у тебя все хорошо… Я пойду теперь. Гайю я выгулял, можешь не беспокоиться.

Ей следовало посторониться и просто дать ему уйти. А ему следовало свалить раньше и не изображать тут заботу! Но одно наложилось на другое, раздражение, оставшееся после поцелуя Руслана, вспыхнуло с новой силой — и превратилось в идею.

Александра стала на пути у своего гостя, вплотную к нему, так, чтобы их разделяла всего пара сантиметров. Она ничего не говорила ему, просто смотрела в глаза, и он сначала растерялся… а потом понял. Потому что, пожалуй, и сам давно уже знал о притяжении, которое стоило игнорировать только чтобы сохранить нейтралитет.

Но что если сохранять нейтралитет больше не хочется?

— Да или нет? — тихо спросила Александра.

— Это вопрос с подвохом? Ты что… Это проверка какая-то, да? Если я отвечу неправильно, мне нельзя будет возвращаться?

Вот и зачем так много думать, когда думать вообще не надо? Это подбешивало, но бирюзовые глаза были так близко, этот цвет напоминал Александре воды океана в солнечный день… За такое многое можно простить.

— Да или нет? — терпеливо повторила она. — Да.

Вот и все, что было ей нужно. Александра ударила по выключателю, погружая квартиру в зимний полумрак — в темноте обычно меньше сомнений и скучных мыслей, а свободы больше. Она сама поцеловала своего гостя, но и он на этот раз не растерялся, притянул ее к себе, касаясь уверенно, без лишней осторожности, сильно, выдавая этим то, чего хотел давно — но недостаточно, чтобы рискнуть ее доверием.

Теперь уже рисковать было не нужно, и он не останавливался. Александра чувствовала его жаркое дыхание на коже, она стянула с него свитер, расстегнула джинсы, когда исчезла ее собственная рубашка — она не представляла. Они как будто спешили куда-то, и в каждом движении страсть граничила с отчаянием. Александре хотелось поскорее забыть обо всем, сделать мир простым и плоским, существующим в одном только моменте наслаждения. Почему так рвался к этому ее гость — она не знала, но и у него наверняка нашлась своя причина обожать этой ночью безымянную незнакомку так, словно других женщин на Земле не осталось.

Они оказались в ее спальне, у самой кровати. Александра знала: он ожидает, что она ляжет, он уже мягко подталкивает ее к этому. Она так не хотела, хотя его старательную попытку не быть слишком агрессивным оценила. Александра резко развернулась, увлекая его за собой, потом толкнула назад, зная, что кровать уже у самых его коленей. Он, скорее всего, и не заметил, как упал — но увидел ее, нависающую над ним, очерченную золотыми огнями города, ворвавшимися через окно. Он попытался подняться, но Александра удержала его, надавила ногтями на плечи — так кошка удерживает в когтях добычу. Ей показалось, что он улыбается, хотя она не была уверена, и ей было плевать. Одно уверенное движение бедер — и она почувствовала его в себе, откинула голову назад с довольным полувскриком, полувздохом, начала движение — и мир наконец сузился до двух тел в темноте, а напряжение, терзавшее ее столько дней, схлынуло, позволяя ей почувствовать себя по-настоящему живой…