Смертельный аромат № 5

Украдкой стащив с подноса бокал с шампанским, Лика осмотрелась по сторонам. Публику начнут пускать через полчаса. А сейчас завершаются последние приготовления. На подиуме парни в синих комбинезонах раскатывают дорожку, чтобы скрыть малейшие щели. Подиум скользкий. И если каблук модели угодит между пластин – барышня упадет. Они же вечно в предобморочном состоянии из-за постоянного недоедания.

– Почему нас не встретили? Где комната для Марианны? – накинулась на Лику какая-то худая девица в очках. – Мы же указывали в райдере.[30] Нам надо специальное помещение. Фрукты и кофе приготовили?

– Пойдемте, – подхватив девицу под локоть, Лика направилась за кулисы. – Вообще-то я не организатор этого мероприятия. Но сейчас все выясним. Марианна отличная певица, и я думаю, все уже готово.

Открыв первую находившуюся за кулисами дверь, она пробормотала:

– Так, здесь у нас гримерка, оказывается.

И, увидев Лену Быстрову, спросила:

– Тут из команды Марианны люди уже подходят. Где комната для певицы?

– По коридору налево, – прокричал чей-то голос.

– Почему в конце коридора?! Что за организация! – визжала девица. – Почему нет таблички с ее именем!

– Вы располагайтесь, – мягко сказала Лика. – Будет вам табличка.

Сдавая куртку в гардероб, она как раз заприметила плакат с безмятежно улыбающейся певицей. Можно попытаться его на время умыкнуть у поклонницы. Разыскать скотч, на худой конец, жевательной резинкой воспользоваться. Вот и табличка!

Лика торопилась в холл, и вдруг из глаз искры посыпались.

– Эй! Осторожнее, – потирая ушибленный лоб, воскликнула она. – Вы смотрите, куда идете?!

– Простите, – пробормотал мужчина в черном костюме.

Его лицо, гладко зачесанные в хвост волосы показались Вронской знакомыми.

«А, это Легков, – поняла она. – Тот самый мужик, с которым я видела Наташу в ресторане. Дизайнер. Сегодня его вечер, показ его коллекции».

– Петр, и вы меня простите, – улыбнулась Лика. – Вечно я пру, как танк, по сторонам не смотрю.

Мужчина всхлипнул:

– Как же я волнуюсь…

– Это понятно. Постарайтесь успокоиться. Все пройдет хорошо. Я не видела ваших моделей, но, судя по отзывам в прессе, вы очень талантливы.

Петр обреченно махнул рукой:

– А, эти щелкоперы. Не заплатишь – не напишут.

– Неправда! Вы ошибаетесь, думая, что все журналисты продаются. Это стереотип. Я сама журналист и хочу вам сказать…

– Вот вы и попались, – возбужденно перебил Легков. – Попались! Напишите про мою коллекцию. Только честно. Платить вам я не стану. Проверим, бывают ли порядочные журналисты.

– Понимаете, я не разбираюсь в моде, – робко возразила Лика. – У меня другая специализация, и я не компетентна в этих вопросах.

Легков не сдавался:

– Я вам все объясню.

Лика покорно потащилась за ним следом.

«У меня сегодня просто день добрых дел», – подумала она.

Петр театральным жестом распахнул дверь:

– Прошу! Идея этой коллекции…

Он что-то говорил, показывал, снимал вешалки с платьями. Но пораженная Лика не слышала, что ей объясняет дизайнер.

Итальянский темно-бордовый брючный костюм, в котором еще в начале вечера Вронская чувствовала себя необычайно элегантной, сразу же показался убогим.

Все убого. Дешево. Безыскусно. Настоящая одежда должна быть именно такой. Необычные ткани, изысканные модели, неброская, но оригинальная отделка.

– Я в шоке, – пробормотала Лика, не в силах оторвать глаз от коллекции.

– Это еще не все платья! Некоторые уже на манекенщицах. Вы бы их видели!

– Петр, спасибо вам большое. Спасибо. Благодаря вашей коллекции я почувствовала себя женщиной.

Дизайнер рассмеялся:

– Так а вы кто? Судя по тому, что я вижу, точно не мужчина!

– Понимаете, – Лика на секунду запнулась, пытаясь подобрать слова, – сложно объяснить. Я никогда раньше не испытывала такого безграничного восторга. Захотелось купить хотя бы одно такое потрясающее платье. Подобрать к нему сумочку, туфли, сделать прическу. Для меня это нетипично. Если я покупаю платье – то лишь потому, что меня пригласили на прием с дресс-кодом, не пойти на который нельзя, а во всех имеющихся платьях я уже появлялась. Одежда для меня – как правило, часть работы. И у меня не очень-то женское мышление. По работе я общаюсь с политиками, экономистами. Лидеры мнений в большинстве своем – мужчины. Мне приходится принимать решения, работать с людьми – и это тоже способствует формированию скорее мужских рефлексов. Мозги начинают варить не совсем по-женски. Наверное, как и у всех женщин, которые серьезно занимаются карьерой. Поэтому то, что произошло сейчас… Это как возвращение к себе, своей природе, сущности. Спасибо вам, Петр. Давайте, знаете, как договоримся. Про показ я писать не буду. Ну зачем вам непрофессиональная заметка? Лучше я возьму у вас интервью. Подготовлюсь, вопросы составлю. У редактора нашей газеты позиция в этом плане правильная. Он всегда поддерживает молодые таланты.

– А вы не обманете? – счастливо улыбнулся Петр. – Хотя, даже если обманете – я вас прощу. Столько комплиментов мне наговорили. Волнение как рукой сняло!

– Я обязательно про вас напишу. Ваша работа того стоит.