Смертельный блеск золота

Прилетев в город ангелов[21], я испытывал приятное ощущение от того, что здесь меня никто не знал. Выйдя из самолета в шесть часов, в семь я уже разгуливал по бульвару Сансет, где надеялся решить кое-какие проблемы. К десяти в углу переполненного кафе под названием «Пайп энд Баул» я, назвавшись Маком, моряком по профессии, нашел нужных ребят. Они приняли меня в свою компанию и поручили надо мной шефство одной из двух свободных девчонок. Ее звали Джунбаг. У нее было веселое круглое лицо и коротко подстриженные каштановые волосы. При разговоре она отчаянно жестикулировала. Короткое платье обрисовывало неплохую фигурку, если не считать чересчур широкого зада. Джунбаг сразу же сообщила, что у нее есть друг, который работает в Канаде.

– Джунбаг, сегодня вечером я славно погудел, и у меня остались деньги только на сигареты.

– Мак, у меня есть пара баксов, если...

– Вопрос не только в деньгах, дорогая. Дело в том, что Лос-Анджелес не мой город, а меня сегодня уволили. Ничего особенного. Просто у хозяина сложилось неверное впечатление по поводу его жены и меня. Он велел мне убираться. Я собрал вещи и ушел, но сейчас мне негде остановиться. Мои вещи лежат в камере хранения на автостанции.

Она отодвинулась от меня как можно дальше, на целых шесть дюймов, выпятила нижнюю губу и сказала:

– Если ты рассчитываешь переночевать у меня, приятель, учти, у меня мало выпивки. Нет, сэр, не получится!

– Дорогая, поверь мне, ты очень соблазнительная женщина, но я в такие игры не играю. Деньги мне выслали. Мне просто нужно место, где я мог бы их дождаться. Не обязательно у тебя. Я подумал, может, тебе известно такое место. Как только придут деньги, я тебе заплачу.

– И когда они придут? – недоверчиво полюбопытствовала Джунбаг.

– У этих часов золотой корпус, – сказал я, снял часы и протянул девчонке. – Можешь их заложить.

– Мне не нужны твои часы. Послушай, я просто испугалась, что ты хочешь меня надуть. О'кей? Возможно, у кого-нибудь из парней найдется свободная койка.

– Нет, это последнее средство. Может, кто-то на время уехал? Как насчет твоего инженера?

– Не получится. Он живет с родными в Санта-Барбаре. Дай подумать. – Джунбаг ущипнула себя за выпяченную губу и, нахмурившись, уставилась в стакан. Затем ее лицо прояснилось, и она направилась к телефону. Вернувшись, села рядом и тоном заговорщика сообщила: – Знаешь, мы с тобой будем соседями! Подружка, которой я звонила, страшно разозлилась, что я ее разбудила, но Френсин оставила ей ключ.

– Кто такая Френсин?

– О, она уехала. Каждый год примерно в одно и то же время она уезжает на месяц. У нее такая работа. Френсин вернется не раньше чем через пару недель.

Когда наша компания решила отправиться в другое место, мы с Джунбаг откололись. У нее оказался маленький серый английский «форд». Машину Джунбаг вела уверенно. Когда я вышел из здания автостанции и положил на заднее сиденье сумки, она сказала:

– Знаешь, Мак, я чуть не уехала. Мне все это неожиданно показалось очень глупым. Я тебя совсем не знаю...

– Я тоже боялся, что ты уедешь.

– Что бы ты тогда делал, малыш?

– Пришлось бы ночевать на автостанции.

– У меня такое впечатление, что я совершаю глупость.

– Ты умная женщина и знаешь, кому можно доверять, а кому нельзя, – успокоил я ее.

– Да... пожалуй, все так и должно быть.

Дом находился в Буэна-Вилласе, недалеко от бульвара Беверли и Сити-Колледж. Джунбаг затормозила перед домом номер 11. Пока я доставал сумки, она поднялась на крыльцо и вытащила из почтового ящика ключ. После этого мы пересекли улицу по диагонали и подошли к дому номер 28.

Вставив ключ в замок, Джунбаг повернулась ко мне и прошептала:

– Дорогой, только обещай, что мне не придется потом жалеть. Я имею в виду – никаких огромных телефонных счетов, никакой грязи, никуда не лазать, ничего не трогать. Я соврала Хани, что ключ взяла для подружки. Но она все равно долго не хотела давать его.

– Можешь не беспокоиться, Джунбаг.

Мы вошли в дом. Джунбаг зажгла свет. Гостиная, спальня, кухня и ванная комната. Я быстро все осмотрел. Сбоку окон нет, значит, днем будет темновато. Френсин была ужасной хозяйкой. Джунбаг нашла пиво в маленьком дребезжащем, холодильнике. Я согласился заплатить за все, что съем и выпью. Мы уселись на диван в гостиной, и Джунбаг начала строить мне глазки. Она ожидала, что я клюну, а я знал, что отреагирует она одним из трех способов: даст отпор, позволит все или до какого-то предела. Но у меня не было ни капельки любопытства узнать, какой из трех способов она выберет.