Смертельный блеск золота

Я подзабыл миссис Борлика, но сразу вспомнил, услышав ее бостонский акцент – эту пухленькую женщину с белой кожей и черными блестящими волосами.

– Это Сэм Таггарт, Бетти, – сказал я.

– Не думала, что ты позвонишь, – ответила она после долгого молчания.

– Почему?

– Ну, скажем, потому что ты ушел так внезапно.

– Так было нужно.

– Прошли месяцы. Что, по-твоему, я должна думать? – поинтересовалась Бетти Борлика.

– Тебе еще нужны те фотографии?

– В папке есть негативы. Так что можешь оставить их себе как сувениры. Что тебе нужно?

– Я думал, мы заключили сделку?

– Это было очень давно.

– А если эти штучки за это время возросли в цене, Бетти?

– А если возросла и степень риска? – после небольшой паузы поинтересовалась Бетти Борлика.

– Как это?

– Я не настолько глупа, как ты думаешь, подлец! Ты забрал фотографии. Сначала ты произвел разведку, а теперь начинаешь торговаться. К тому же у тебя ушло слишком много времени, чтобы привезти их. Откуда мне знать, что не разразится скандал или что-нибудь похуже?

– Бетти, они все это время находились у меня. Просто я был занят другими делами.

– Могу себе представить, – насмешливо произнесла она.

– Мне удалось достать еще несколько фигурок, – сообщил я.

– Таких же, как те?

– На мой взгляд дилетанта, да. Еще шесть штук. Их всего теперь тридцать четыре. Значит, цена увеличивается. Я готов их продать. Я же обещал тебе позвонить. Только я должен внести одно маленькое изменение. На всякий случай я проработал другие варианты, но так как мы с тобой договорились раньше, было бы справедливо первой дать шанс тебе. Если боишься, скажи просто «нет».

Мы договорились встретиться в одном из больших светлых банков на Пятой авеню в начале Сороковых улиц, в одном из тех банков, которым удалось поднять деньги до статуса религиозного фетиша. Я приехал на такси в одиннадцать и занес свои кровавые трофеи в здание.

Бетти Борлика ждала меня в холле. Она встала из кресла и подошла ко мне. По-моему, Бетти похудела, под глазами темнели круги. Она была в строгом, слегка помятом летнем костюме.

– Пойдем в задние комнаты, – сказала она.

Мы направились по широкому коридору. У двери стоял вооруженный охранник. Увидев Бетти, он открыл дверь, приложил пальцы к фуражке и дал нам знак войти. В комнате размером двенадцать на двенадцать футов не было ни одного окна. Когда дверь закрылась, Бетти неуверенно улыбнулась и сказала:

– Привет, Сэм!

– Как дела, Бетти?

– Кажется, нормально. От нашей последней встречи у меня остался странный осадок. Не думай, будто я занимаюсь этим с каждым встречным.

– Я и не думал.

– Я помолвлена, – объявила Бетти Борлика, высоко подняв подбородок.

– Поздравляю!

– Я выхожу замуж за старика.

– Все равно поздравляю!

– Он на самом деле очень любит меня, Сэм. И он очень добрый человек.

– Надеюсь, ты будешь счастлива.

Она долго смотрела на меня, потом сказала:

– Ну что, взглянем?

В комнате стоял длинный стальной стол с покрытым линолеумом верхом. Вокруг четыре стула, на одном из них лежала сумка из голубого брезента. Я поставил чемодан на стол, открыл его и начал доставать фигурки. Бетти брала их по очереди, рассматривала и отставляла в сторону, не проронив ни звука. Ее губы были плотно сжаты, ноздри раздувались, глаза сузились. Наконец на столе выстроились все тридцать четыре фигурки, словно маленькая армия древних духов.

– Каких не было в коллекции Ментереса? – поинтересовалась она.

– Понятия не имею.

– Где ты достал шесть новых?

– В пещере на дне морском.

– Как бы не так. Я не могу рисковать.

– Тебе придется рискнуть и довериться мне. Их никто не будет искать.

Бетти Борлика заявила, что заплатит за всю коллекцию столько, на сколько мы условились, и я немедленно начал складывать фигурки в чемодан. Бетти спросила, сколько я хочу. Две сотни, ответил я. Она расхохоталась. Потом пошла куда-то звонить. Вернувшись, предложила сто пятьдесят. Я немного сбавил цену. После двух долгих часов споров мы остановились на 162,5 тысячах. 140 лежали у нее в брезентовой сумке – пятидесятидолларовые и стодолларовые купюры в банковской упаковке. Бетти вышла в банк, и, пока я засовывал древние, олицетворяющие зло фигурки в чемодан, принесла еще двадцать две с половиной тысячи.

В ее сумке нашлось место и для этих денег. Бетти Борлика протянула руку. Когда я пожал ее, она рассмеялась веселым смехом человека, довольного заключенной сделкой.

– Я приглашу носильщика и охранника, чтобы они их унесли, – сказала она. – Может, ты хочешь уйти первым? Если хочешь, я договорюсь, чтобы тебя проводил охранник.

– Нет, спасибо.

– Я и не думала, что ты этого захочешь, Сэм. После того как ты спрячешь деньги в безопасное место, может, мы сможем вечерком... отметить сделку?

– И твое будущее замужество, Бетти?

– Не будь скотиной, пожалуйста.

– Извини, дорогая, – улыбнулся я. – Мне кажется, ты не относишься к людям, которые могут забывать и прощать. По-моему, ты страшно хочешь отомстить.

На долю секунды ее голубые глаза сверкнули, и я понял, что прав.

– Что за глупость! – воскликнула она.

– Если я буду свободен, позвоню тебе домой.

– Позвони, пожалуйста, – попросила девушка.