Смертельный груз

– С радостью окажу вам любую посильную помощь.

– Нам необходимо узнать, в котором часу мсье Феликс вернулся в отель ночью в субботу двадцать седьмого марта и как он выглядел. Сможете дать мне такие сведения?

– Попробую расспросить персонал. Извините, придется оставить вас ненадолго.

Но отсутствовал менеджер достаточно долго. Вернувшись более чем через полчаса, он покачал головой и доложил:

– Ничего конкретного не удалось выяснить. Я поговорил со всеми, с кем только смог, но никто не помнит подробностей. Один из швейцаров дежурил тогда до полуночи, и он уверен: мистер Феликс до этого времени в отеле не появился. Этот служащий – человек весьма надежный, а потому его словам можно доверять. Сменившего его швейцара сейчас нет на работе, как и ночного лифтера и горничной с этажа, на котором проживал мистер Феликс, но я побеседую с ними позже и доложу о результатах. Надеюсь, время еще остается?

– Конечно, – заверил его Бернли, поблагодарил и вышел на улицу.

Пообедал он в одиночестве, искренне сожалея, что Лефарж не мог составить ему компанию, а затем снова позвонил в Сюрте. Как его уведомили, мсье Шове желал с ним переговорить, и диспетчер оперативно переключила его на личную линию в кабинете шефа.

– Поступила еще одна телеграмма из Лондона, – раздался голос, показавшийся очень далеким. – По всей видимости, еще одна бочка была отправлена в багажном вагоне пассажирского поезда с вокзала Чаринг-Кросс в Париж через Дувр и Кале первого апреля, то есть в четверг на прошлой неделе. Она была адресована мсье Жаку де Бельвилю от Раймона Лемэтра. Полагаю, вам будет лучше поспешить на Северный вокзал и выяснить подробности об этом грузе.

«Сколько же еще бочек нам предстоит проверить?» – задавался мысленным вопросом удивленный Бернли, пока ехал в сторону вокзала. Пользуясь тем, что такси крайне медленно тащилось по запруженным транспортом улицам, он успел еще раз всесторонне обдумать создавшуюся ситуацию и признать свою полнейшую растерянность. Собранная информация, а на ее недостаток нельзя было пожаловаться, стекалась постоянно и отовсюду, упорно не желая складываться в единое целое. Каждый новый факт, если и не противоречил прочим, то все больше стягивал тугой клубок, который предстояло распутать. В Англии он посчитал Феликса ни в чем не повинным человеком. А сейчас начал серьезно сомневаться в правильности первого впечатления.

Он не имел удостоверения подобно Лефаржу, чтобы показать дежурному багажного отделения вокзала, но, по счастью, тот припомнил, что англичанин сопровождал сыщика из Сюрте во время предыдущего визита.

– Да, – сказал он, выслушав объяснения Бернли на ломаном французском языке, – я могу дать вам информацию об этой бочке, – и перевернул несколько страниц регистрационной книги. – Вот она. Бочка прибыла поездом от паромной переправы Кале в 17.45 в прошлый четверг, первого апреля. В сопроводительной накладной значилось место отправки – вокзал Чаринг-Кросс и имя получателя – мсье Жак де Бельвиль. Бочку нужно было оставить на складе до его личного прибытия. И он действительно приехал за ней очень скоро, погрузив на специально нанятую повозку.

– Опишите, пожалуйста, внешность мсье Бельвиля.

– Среднего роста, темноволосый, черная бородка клинышком. На другие приметы я как-то не обратил внимания.

Бернли показал ему фотографию Феликса, полученную из Лондона.

– Это он? – спросил он, передавая снимок в руки собеседнику.

Дежурный внимательно всмотрелся в изображение.

– Не могу ничего сказать с полной определенностью, мсье, – ответил он нерешительно. – Очень напоминает того мужчину, что мне запомнился, но уверенности нет. Я ведь видел его всего однажды и уже десять дней назад.

– Понимаю, что в таких случаях на память не всегда можно полагаться. Но, вероятно, вы сможете мне дать другую справку? В котором часу он забрал бочку?

– Это мне сделать легко, потому что я заканчиваю смену в 17.15, а из-за него пришлось на пять минут задержаться. Так что бочку он увез ровно в 17.20.

– Похоже, ничто особенно не бросилось вам в глаза, если говорить о самой бочке? Она ничем не отличалась от других?

– Нет, отличалась, – ответил кладовщик. – Во-первых, она была очень хорошо и прочно сработана, а доски скреплены такими толстыми стальными обручами, каких я раньше не видел. И во-вторых, бочка оказалась на редкость тяжелой. Понадобились двое здоровенных грузчиков, чтобы перекатить ее со склада на повозку, пригнанную мсье де Бельвилем.

– Помимо бирки, на бочке имелись еще какие-то надписи?

– Имелись, – ответил железнодорожник. – На французском, английском и немецком языках сбоку было выведено: «Тару вернуть владельцам». А потом название фирмы в Париже.

– Как называлась фирма, не припомните?

– Нет, мсье, – ответил кладовщик, молодой еще человек, после недолгих раздумий. – Сожалею, но название совершенно вылетело у меня из головы.

– А вдруг оно вернется к вам, если вы снова его услышите? К примеру, это не могла быть компания «Дюпьер и Си» – производители скульптурной продукции из района Гренель?

Кладовщика вновь охватили сомнения.