Смертельный груз

Вскоре после семи появился мсье Буарак. Лефаржа он заметил уже с порога.

– Крайне не хотелось беспокоить вас после утомительного путешествия, – сказал следователь, – но в злополучном деле возникли некоторые аспекты, и я был бы признателен, если вы согласились побеседовать со мной в любое удобное время.

– Никогда не стоит затягивать с делами. Дайте мне час, чтобы переодеться и поужинать, а потом я буду в вашем распоряжении. Надеюсь, вы сами уже успели поесть?

– Да, спасибо. В таком случае, если позволите подождать здесь, я так и сделаю.

– Лучше пройдите ко мне в кабинет. Там вы, быть может, найдете книгу, чтобы было чем себя занять.

– Благодарю вас, мсье.

Стрелки часов на каминной полке в кабинете показывали половину девятого, когда мсье Буарак пришел туда. Погрузившись в просторное кресло, он произнес:

– Теперь я всецело в вашем распоряжении.

– Дело настолько деликатное, что мне, право, затруднительно подобрать слова для начала разговора, – сказал Лефарж. – У вас не должно сложиться впечатления, что мы питаем некие подозрения, их нет и в помине. Однако вы человек образованный и опытный, а потому должны понять, что существование мужа у убитой женщины неизбежно вызывает необходимость прояснения некоторых обстоятельств. Это не более чем простая формальность. Мой шеф, мсье Шове, поручил мне чисто рутинную, но весьма неприятную миссию задать вам вопросы относительно ваших действий и перемещений, совершенных с момента прискорбного события.

– Вот это неопределенности и уклончивости. То есть вы подозреваете меня в убийстве жены?

– Это не так, мсье. Я нисколько не кривлю душой, но при расследовании подобных дел мы обязаны получить отчет о передвижениях каждого его фигуранта. Это формальный долг, который с нас никто не может снять, нравится подобное занятие или нет.

– Ах, вот оно как? Что ж, тогда приступайте к исполнению своих непреложных обязанностей.

– Моему шефу требуется информация, как вы проводили время с вечера званого ужина в собственном доме до вечера следующего четверга.

Мсье Буарак выглядел откровенно расстроенным. Он сделал продолжительную паузу, прежде чем заговорил, и тон его ответа заметно изменился.

– Я даже вспоминать не хочу об этом времени. Мне прошлось пройти через невыносимые испытания. Думаю, мною овладело своего рода краткое умопомешательство.

– Тем горестнее для меня настаивать, чтобы вы ответили на мои вопросы.

– О, я, конечно же, все вам расскажу. Припадок – или как его еще можно назвать? – уже позади. Я снова пришел в себя. А произошло со мной за указанный вами период вот что.

С субботнего вечера или, точнее, с раннего утра в воскресенье, когда я узнал, что жена меня бросила, мною овладело какое-то полусонное состояние. Мой мозг онемел, и я испытывал странное ощущение, как будто непостижимым образом существую отдельно от себя самого, покинув собственное тело. Как обычно, я отправился в понедельник на работу и в привычное время вернулся вечером домой. После ужина в надежде немного развеяться распаковал бочку, но даже это не смогло вызвать у меня интереса и унять жуткую депрессию. Следующим утром – во вторник – снова поехал к себе на завод, но после часа напрасных усилий понял, что не могу сосредоточиться на делах. Я понимал, насколько важно для меня найти уединение, чтобы снять стресс, связанный с необходимостью притворяться и делать перед посторонними вид, словно ничего не произошло. Я покинул кабинет, прошелся по улице, спустился на станцию метро. Как вдруг мне на глаза попался указатель «Венсенское направление», и до меня дошло: Венсенский лес – вот самое подходящее для меня сейчас место! Там смогу бродить, не опасаясь встретиться со знакомыми людьми. Я сел в отходивший туда поезд, а потом провел остаток утра, гуляя по самым глухим тропинкам. Движение, физические усилия отчасти помогли мне, но, по мере того как я уставал, менялся и мой умственный настрой. Мне мучительно захотелось ощутить человеческое сочувствие, довериться кому-то, излить душу, чтобы не сойти с ума.

И я подумал о своем брате Армане, преисполнившись уверенности, что именно он способен дать мне тепло и сострадание, в которых столь остро нуждался. Он живет неподалеку от Мехелена в Бельгии, и я решил немедленно отправиться туда и встретиться с ним как можно скорее. Пообедав в небольшом кафе в Шарантоне, я оттуда же позвонил на работу и домой, уведомив всех, что должен на пару дней уехать в Бельгию. Франсуа было дано поручение собрать небольшую сумку с самыми необходимыми вещами и оставить ее в камере хранения на Северном вокзале, где я смог бы ее забрать. Но затем я понял, что, если сяду на поезд, отходящий в 16.05, – то есть на ближайший экспресс, – то прибуду на место посреди ночи. И потому я изменил намерения. Нужно было дождаться вечернего поезда, а с братом встретиться уже следующим утром.