Смертельный и чудесный карнавал. Сборник

На удивление, много людей осталось послушать барда – почти весь зал. Наверно, гости, как и Саша, не знали, чем себя занять до наступления карнавала. Официант вынес на подносе бокалы с шампанским и принялся расставлять перед гостями. Я тоже взяла, но больше для проформы (технически я и не брала, передо мной его просто поставили), не очень люблю алкоголь. Прошли те деньки ранней молодости, как я обычно называю первые курсы вуза, когда можно бухать целый день, и тебе ничего от этого не будет. Прекрасно выглядеть по утрам (да и вообще всегда) для меня важнее, а от алкоголя портится не только здоровье, но и внешний вид, как следствие.

– Не пьешь? – пригубив из бокала, Саша удивленно на меня смотрел.

– Не хочется.

Я думала, он начнет и дальше расспрашивать, но он вдруг резко захлопал в ладоши. Ах, ну да, бард же еще не вышел, хотя все для него подготовлено. Многие поддержали моего спутника, я же не стала. Честно говоря, даже на концертах, спектаклях и мюзиклах очень редко аплодирую, очень уж неприятные ощущения возникают в ладонях. Да, может, я неженка, но я считаю, что, поскольку оплатила билет и досидела до конца, это уже плата выступающим. Почему я должна бить сама себя руками друг об друга? Ну бред же.

Пока я размышляла, правильно ли поступаю, никому не аплодируя, свет снова зажегся. Ну то есть загорелся ярче – как и было при ужине. В чем дело?

Изумленно-недовольный шепоток прошелся по залу.

– Ах! – кто-то вскрикнул из-за кулис. – Несчастье какое!

Честно говоря, это стало походить на какой-то фарс. «Несчастье какое, – мысленно передразнила я. – Кто так говорит?» А вслух сказала:

– Представление началось.

– О чем ты? – приподнялась Сашина бровь.

Я хмыкнула.

– Ты же сам говорил, что турбаза особенная, с легендами. Вот они и подыгрывают.

– Я не думаю, – вдруг нахмурился он. – Пойду узнаю, в чем дело.

И он действительно встал и прошел через весь зал, чтобы оказаться за дверью, за которой ахали и кричали. По внутреннему радио тут же объявили, что концерт отменяется, про причины – ни слова.

Я пожала плечами и потянулась к телефону. Почитаю, что ли, пока книжечку какую-нибудь. В поездках все чаще радуешься тому, что современные технологии ушли далеко вперед. Знаю, что есть много ненавистников электронных книг и любителей бумаги, но много вы макулатуры, да еще и в громоздких твердых обложках формата А5, сможете взять с собой? А телефон – он и так всегда с собой.

Я успела только узнать, кто будущая жертва, потому что повествование шло от имени маньяка, но убить он ее не успел, поскольку вернулся Саша и сказал мне такое, от чего чтение пришлось отложить.

– Катя, он умер.

– Кто? – опешила я. – Бард?

– Да.

– Его убили? Убийца один из нас? – Я начала пристально вглядываться в лица за ближайшими столиками.

– Господи, Женька предупреждал меня, что это может произойти, но… – Сашка закатил глаза, мол, к такому сложно подготовиться. – Нет, это вроде сердечный приступ. Тем более он на сердце жаловался перед выступлением. В общем, вызвали скорую с полицией.

Те, кто нас услышал, стали потихоньку собираться и двинулись к вешалкам. Другие же, сидевшие ближе к сцене, в том числе оговоренные мною выше мажоры, почему-то внимательно следили за фонариками.

– Вот! – взвизгнула одна из барышень, со светло-пепельными волосами, мальдивским загаром и накрашенными бледно-розовым блеском ненатурально выпуклыми губами, и ткнула пальцем, длину ногтя которого было видно даже с моего места, куда-то в верхний угол. – Вы видите?!

– Да! – заорала другая, проследив за ее пальцем.

– Что там? – подключились парни. – На что пялитесь, чеканашки? – Они заржали.

– Да не смейся ты! – блондинка стукнула по плечу сидевшего рядом с ней рыжеватого парня с модной нынче бородой. – Фонарики шевелятся!

– Сквозняк, дурында! – ответил он ей, показывая на дверь – первая партия одевшихся направилась к выходу и открыла ее.

– До этого дверь закрыта была! И окна тоже! Посмотри!

– Ну и че? Шевелятся фонарики, че тебе?

– Это призрак вышел выступать, неужели ты не понимаешь?! Прям как в названии!

– Б…, – матюгнулся бородач. В принципе, не могу его осуждать за это в данной ситуации. – Ну щас он перестанет на фонариках кататься и споет нам, наконец. Официант, нам еще выпивки! А можно покрепче?

– Не положено, – тут же подбежал официант, – но шампанского еще принесем. Однако выступление отменяется, мы сейчас не успеем кого-то вызвать. Столовая закроется через двадцать минут.

– Мы успеем!

– Ты так и будешь их слушать или пойдем, может?

Я осознала, что сижу, обернувшись, довольно долго, и уже начала от такого положения побаливать шея.

– Не, погоди. Они ведь и впрямь шевелятся. А раньше этого не было. Почему?

– Ну мало ли. Может, входную дверь в здание не закрыли.

– Это зимой-то? В мороз?

– Не такой уж и мороз.

– Ну это тебе… – Неожиданно я попросила: – Пойди проверь, а?

– В смысле – проверь?

– Нужны факты.

– Тебе заключение врачей надо и этих, как их, экспертов? Так еще не приехал никто. И вряд ли расследование какое-то будет.

Я засмеялась.

– Дверь проверь входную!

– О господи… Ладно.