Смертельный хоровод

– Предлагаю вам сделку. Я знаю наверняка лишь то, что в дело каким-то образом были вовлечены Рорбек, Хагена и Хесс. Возможно, также Тимбольдт. Других фамилий я не знаю. – Он подумал о визите Сабины Немез на могилу Ирены Айзнер на Бибрихском кладбище в Висбадене. – Среди участников был также Франк Айзнер?

– В чем заключается ваша сделка? – спросил Томашевски.

– Я выясню, кто установил в вашем доме жучки, раскрою правду, и вы сможете вести нормальную жизнь.

Томашевски взглянул на часы. Еще пять минут, и его жена придет домой.

– Снейдер, я знаю, что вы негодяй, самовлюбленный высокомерный говнюк…

– Вообще-то он совсем другой, – перебил его Кржистоф, – но таким редко бывает.

Снейдер ответил на замечание легкой улыбкой.

– Но я слышал, что вы держите слово, – продолжил Томашевски.

– Так и есть.

– По рукам! – Томашевски протянул руку.

Снейдер вытащил иглы из ладоней и ответил рукопожатием.

– Итак, оставшиеся фамилии!

– Вообще-то я не собирался смотреть документы, но потом все же взглянул. Тимбольдт, Айзнер и Ломан.

Снейдер кивнул. Тимбольдта он подозревал – из-за его странного поведения в последние дни. Как и Айзнера. Но Ломан! Он спрятал иголки в футляр.

– Спасибо.

Кржистоф и Снейдер едва успели дойти до красного «форда-транзита» на противоположной стороне улицы, как к дому Томашевски подъехал элегантный кроссовер. Из него вышла красивая женщина, бросила на них недоверчивый взгляд и вошла на участок.

Хозяйка дома вернулась.

– Куда теперь? – спросил Кржистоф.

– Я скажу тебе через пять минут. – Снейдер встал в тени машины, достал из кармана телефон и набрал номер IT-отдела БКА. После двух попыток ответил коллега из отдела скрытого наблюдения. – Алло, это Снейдер, я…

– Черт, Мартен, ты уже слышал? Хесс умер. Я задаюсь вопросом…

– Да, я знаю, но сейчас меня интересует кое-что другое, – перебил его Снейдер. – И я спешу.

– Спешишь? Ты отстранен от службы и…

– Вы используете для прослушки черные прямоугольные жучки, размером меньше ногтя? Никаких обозначений, лишь по краю написано «3BYK», похоже на кириллицу.

– Это русский и означает тон или звук, – объяснил ему коллега. – Совершенно новая технология. Следующее поколение. Меньше, мощнее, хотя такие жучки еще можно обнаружить с помощью нелегального приложения-детектора. Это единственное слабое место. Поэтому мы их не используем. Пока не используем! Но, возможно…

– Если технология такая новая, – раздумывал Снейдер, – кто ее использует? Военные?

– Я тебя умоляю, с точки зрения технологии они далеко позади нас.

– Разведывательные службы? Контрразведка? Ведомство по охране конституции?

– Я такого не знаю. Это российский продукт. Возможно, спецслужбы России.

Нет, это вряд ли.

– Кто еще?

– Частные предприятия, занимающиеся слежением, частные детективы или охранные агентства, если у них есть деньги, чтобы позволить себе такое.

Снейдер прижал телефон к уху. Другой рукой он массировал болевую точку на виске. Проклятые головные боли! К тому же он ненавидел эту жару.

– Охранные предприятия должны получать разрешение на их оборудование и программное обеспечение. Ты можешь посмотреть, использует ли «Айзнер секьюрити электроникс» эти жучки?

– Я мог бы, но…

– Сейчас?

– Ты знаешь, что это…

– Знаю, не будь это срочно, я бы не стал тебе звонить, а лежал бы в такую жару со льдом на лбу в подвале своего дома.

– Услышу ли я «пожалуйста»?

– Нет, все эти любезности лишь тормозят работу.

– И зачем я спрашиваю? – вздохнул коллега, и Снейдер услышал щелканье клавиатуры. – Да, компания использует такие жучки.

– Хорошо, следующий вопрос: кто устанавливал сигнализацию в загородном доме Хесса?

– Наша служба внутренней безопасности, кто еще?

– Да, но чья это технология?

Коллега громко вздохнул.

– Тебе лучше спросить Ломана. Вы же закадычные друзья.

– Не могу, – пробурчал Снейдер. – Ты же запросто можешь выяснить, откуда эта система безопасности. – Слушая щелканье по клавишам, он увидел, как Кржистоф открыл заднюю дверцу минивэна и начал копаться в коробках.

– Ага, нет… – пробормотал коллега. – Компания Франка Айзнера установила сигнализационное оборудование в доме и саду, но управляли ею мы. И, прежде чем ты спросишь: в загородном доме Хесса абсолютно точно не было таких жучков.

– Я тебе верю, но дело совсем не в этом.

– А в чем тогда? И даже не говори, что мне об этом лучше не знать, потому что все это дерьмо меня не касается.

– Тебе об этом лучше не знать, потому что все это дерьмо тебя не касается, – устало повторил Снейдер. Он увидел, как Кржистоф с большим бумажным пакетом направился через дорогу к дому Томашевски и вошел на участок. – Можешь перевести меня в отдел криминалистической техники на Эрику? – Снейдер услышал стук по клавишам.

– У нее сейчас занято.

– Тогда переведи меня в режим ожидания. Спасибо. – В следующий момент Снейдер услышал в трубке инструментальную версию Oh Happy Day!

«Вот дерьмо! Счастливый день! Совершенно не подходит».

Снейдер наблюдал за Кржистофом. Он поставил пакет перед входной дверью и возвращался к нему.

Снейдер убрал телефон от уха.

– Что это значит? – спросил он, когда Кржистоф дошел до машины.