Смертельный номер

По-моему, просто отлично. Значит, решено. Мы поместим список прямо здесь.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Эдди Диккенс — главный герой

Мистер и миссис Диккенс — его родители

Доукинс — скромный джентльмен (лакей) мистера Диккенса

Бормотунья Джейн — горничная без диплома

Безумный Дядя Джек — хозяин Беспросветного Тупика, где живут все вышеуказанные персонажи

Еще Более Безумная Тетя Мод — его жена, которая живет с Малькольмом внутри Марджори на клумбе с розами

Малькольм — чучело горностая, которое иногда называют Салли,

или

Салли — чучело горностая, которое обычно называют Малькольмом

Марджори — большая полая корова

Мистер Чиви — пилер

Великий Дзуккини — эскаполог

Даниэлла — его очаровательная ассистентка

Мистер Скиллет — его конструктор-оформитель

Мистер Пригожий — его менеджер

Мистер Вольф Таблет — знаменитый фотограф

Мистер Коллинз — владелец скобяной лавки

Инспектор полиции — инспектор полиции

Мистер Лаллигэг — человек, называющий себя библиотекарем

А ТАКЖЕ:

отделение отставных солдат, живущих в Беспросветном Тупике, и группа беглых преступников, скрывающихся на болоте

Правда, неплохо? Честно говоря, список выглядит просто классно. Кроме того, он может принести и пользу, напоминая нам о персонажах, с которыми мы не встречались так давно, что, возможно, уже забыли о них. Кстати о забывчивости: не пообещал ли Эдди сделать все от него зависящее, чтобы убедить Вольфа Таблета снять обвинения со всей честной компании эскапологов? А вместо этого он почему-то занялся поисками своей мамы…

Следующим местом, куда зашел Эдди, была кухня Беспросветного Тупика. С тех пор как его мама и папа чудесным образом исцелились от очень странного и довольно зловонного недуга, миссис Диккенс стала необычайно разборчивой в еде. Подойдя к кухне, Эдди увидел наконец свою маму — она беседовала с Доукинсом, скромным джентльменом своего мужа.

— Здравствуйте, Доукинс, — поприветствовал лакея Эдди.

— Здравствуйте, мистер Эдмунд, — отозвался Доукинс с легким поклоном.

На нем был передник в бело-синюю полоску, надетый поверх пиджака; лакей вытирал Малькольма, чучело горностая, ирландским вафельным полотенцем. При виде этой сцены Эдди сделал вывод, что Еще Более Безумная Тетя Мод находится где-то поблизости.

— Мама… — начал было Эдди.

— Одну минутку, дорогой, — прервала его миссис Диккенс; судя по всему, ее слух восстановился намного быстрее, чем слух отца Эдди.

Она сидела за большим кухонным столом, сортируя бобы, то есть складывая мелкие бобы в одну кучку, а не такие уж мелкие — в другую. Миссис Диккенс сортировала их при помощи своего обручального кольца, которое она сняла с пальца специально для этой цели: те бобы, которые пролезали в отверстие, пополняли кучку мелких бобов (или «маленькую кучку», как называла ее миссис Диккенс). Те, которые не пролезали в кольцо (или могли пролезть, но с риском получить повреждения), отправлялись в кучку не таких уж мелких бобов. Когда пришел Эдди, «маленькая» кучка была не так мала, как «большая» (сообщаю об этом тем любопытным особам, которым до всего есть дело).

— Я обсуждаю с Доукинсом меню сегодняшнего ужина, — сказала она. — Через минуту буду в твоем распоряжении.

Эдди по опыту знал, что подобные мамины разговоры получались очень долгими и запутанными (чтобы не сказать бестолковыми). Он попытался объяснить, что у него срочное дело:

— Мне нужно немедленно помочь Даниэлле и мистеру Дзуккини…

— Помолчи, Эдмунд, — снова прервала его мать, поднимая для убедительности обе руки. При этом ее обручальное кольцо полетело в Доукинса (который в этот момент вытирал глаза Малькольма уголком вафельного полотенца), а боб — в Эдди.

Боб угодил мальчику прямо в глаз. Конечно, было бы гораздо хуже, если бы это была пуля или даже небольшой камушек, но все равно больно.

— Ой! Ой! Ой! — завопил Эдди, хотя у него возникло желание выкрикнуть другие, более грубые слова.

— НЕТ! — завизжала его мать при виде того, как ее обручальное кольцо, отскочив от твердого носа Малькольма, устремилось…

Вы не поверите, когда я расскажу, что произошло в следующее мгновение. Если бы вы даже были на месте происшествия и наблюдали эту сцену собственными глазами, то, вероятно, подумали бы, что все это запланировано заранее и тщательно отрепетировано. Если бы вы увидели подобную картину на сцене, то долго аплодировали бы, отдавая дань мастерству актеров. А если бы вам довелось увидеть подобный эпизод в кино, вы бы повернулись к соседу и сказали: «Интересно, сколько дублей им пришлось снять, чтобы все так ловко получилось?» Если бы вы увидели эту сцену на видео или в домашнем кинотеатре, вы могли бы остановить кадр и проверить, не комбинированные ли это съемки, не монтажный ли трюк…