Смертельный удар

Могадор невольно вздрогнул, подозвал офицера и транслировал приказ наварха. Заиграли трубы, мачты с парусами исчезли на глазах, словно их и не было. Вместо этого открылись порты, из которых в воду вошли весла. По палубе забегали матросы, накрывая шкурами бортовые ограждения и часть самой палубы. Затем появились солдаты с ведрами на веревках. Зачерпнув забортной воды, они быстро окатили палубу, смочив ее для защиты от зажигательных снарядов. Отовсюду раздавались окрики командиров, под которые морпехи выстраивались вдоль бортов. Бряцая оружием, они быстро занимали заранее отработанные позиции.

Видя все эти приготовления, Федор понимал их необходимость. «Драка будет хорошая, ─ подумал он, глядя, как разворачиваются веером римские триеры для атаки, ─ жестокая драка, ну да ничего, пора и делом заняться. Вчерашнее сражение было так, для разминки».

─ Пора и делом заняться, ─ повторил он уже вслух, бросив взгляд на капитана, управлявшего кораблем.

─ Пора, ─ согласился Могадор, поглубже надевая шлем на голову, ─ сегодня мы не останемся просто наблюдателями.

─ Не останемся, ─ подтвердил Чайка, проводя рукой по золотым насечкам ножен фалькаты, ─ может быть придется и самим клинком помахать.

Триеры действительно приближались значительно быстрее, чем конвой настигали квинкеремы. Командовавший этим соединением командир отчетливо понимал, что прежде чем ему на помощь придут квинкеремы, ему придется принять на себя всю мощь удара финикийского флота, где даже шедшие в авангарде триеры превосходили его количеством. Чтобы общие силы сравнялись, капитану римлян нужно было пожертвовать собой и остановить продвижение карфагенян, навязав им длительный бой.

Федор отдал приказ собственным триерам нанести первый удар. На его глазах началась ожесточенная перестрелка зажигательными снарядами из баллист, которая быстро закончилась, перейдя в серию молниеносных таранных ударов.

─ Три два, ─ пробормотал Федор себе под нос, увидев, как его корабли протаранили на одно судно больше. Но, тут же римляне взяли реванш, насадив на таран еще две триеры. К его удивлению, даже поле тарана римские корабли не стремились расцепиться с финикийскими. Напротив, с римских судов в небо летели абордажные крюки и на палубу карабкались морпехи. Буквально за пятнадцать минут прямо по курсу следования каравана образовалось несколько заграждений из связанных между собой кораблей, что вынудило оставшиеся финикийские триеры раздвинуть строй, чтобы обойти их. В образовавшиеся бреши тут же проскользнуло несколько римских триер и бесстрашно атаковали шедшие вторым эшелоном квинкеремы.

─ Открыть стрельбу и всех баллист! ─ рявкнул Чайка, ─ остановить их!

И проворчал себе под нос «А этот римский капитан далеко не трус, и воевать умеет».

Но римляне и в артиллерийской дуэли проявили недюжинное умение. Лавируя бешенными зигзагами, две триеры смогли избежать точных попаданий финикийцев и направились прямиком к «Ликсу», опознав в нем флагмана.

─ Да они сюда плывут, ─ с неподдельным удивлением проговорил Федор, и выругался по-русски, несказанно удивив капитана, ─ Твою мать! Как у себя дома, словно мои артиллеристы ослепли.

Баллисты «Ликса» не умолкали ни на мгновение, и канонирам удалось всадить несколько ядер в борта римлян, но казалось, что слова Федора только придали им уверенности. Обе триеры были уже возле флагманского судна и вознамерились таранить его. Спасло лишь мастерство капитана корабля и гребцов. Могадор успел повернуть «Ликс» так, что таран одной из римских триер лишь скользнул по металлической обшивке, а сама она со страшным скрежетом притерлась бортом. «Боже, храни наших корабелов»! ─ вознес благодарственную молитву богам Чайка, лишний раз вспомнил предусмотрительность финикийских конструкторов, защитивших корабль от таранных ударов металлическими плитами, что крепились у самой воды вдоль всего корпуса. Однако, чтобы избежать другого тарана пришлось пожертвовать половиной весел.

Поняв, что они промахнулись, римляне в ярости пошли на абордаж. Такого Федор давно не видел. Со всех сторон в небо взметнулись крюки с острыми концами и две триеры намертво «повисли» на обездвиженной квинкереме. На глазах Чайки несколько крюков угодил прямо в строй морпехов, и окровавленные тела солдат подтащило к борту, словно загарпуненную рыбу.

─ Держать строй! ─ разнеслась команда по всей палубе, и наварх увидел, как откуда-то снизу вдоль всего борта, словно тараканы из щелей, полезли римские легионеры. Палубы триер были гораздо ниже, но римляне находились в такой ярости, что их это не останавливало. Но и морпехи финикийского корабля не собирались отдавать своего преимущества в рукопашном бою. Сомкнув щиты, они с наслаждением рубили руки и головы римских легионеров, пытавшихся взобраться на борт. Так продолжалось довольно долго. Однако вскоре Федор, вокруг которого по приказу Могадора сгрудилось человек двадцать морпехов, заметил, что в стройных рядах его солдат то и дело образуются бреши, словно римляне до сих пор использовали баллисты. Приглядевшись, Федор понял, в чем дело.