Смертельный удар

— Не знаю, господин. Мой прежний хозяин считал его глупцом, Хранитель Власти тоже, и, как я слышал, его предшественник в этом сане как-то произнес, что Измененному повезло появиться в приделе самого тупого и бесполезного посвященного в его вертикали, но… Все они мертвы, а он жив. И это автоматически делает бессмысленными все их аргументы.

Хранитель Памяти посмотрел на своего секретаря и в раздумье отвел глаза:

— Он не производит впечатления опасного противника. Облион усмехнулся:

— Вы произнесли правильное слово, Ваше величие, — «впечатление». — Он задумчиво потер лоб. — Зачем ему нужен доступ к архивам для своего секретаря? Этот дюжий тупица, по-моему, не способен даже читать нормально.

Когда Эвер шел по коридору, Эмерон прямо подпрыгивал от возбуждения, стараясь каким-то образом привлечь внимание Эвера и не решаясь заговорить. Потому что столь вопиющее нарушение субординации, замеченное кем-то посторонним, могло совсем уронить престиж Хранителя Порядка. К тому же хотя сегодняшний разговор и заставил его засомневаться в умственных способностях своего патрона, но первая встреча, во время которой тот сумел столь четко поставить его на место, еще не изгладилась из памяти. Однако стоило дверям, преграждающим вход в сектор, захлопнуться за его спиной, как Эмерона прорвало:

— Господин, что вы наделали?!

Эвер резко развернулся и воткнул в Эмерона такой взгляд, что тот попятился, а привратник, заперший двери и повернувшийся к ним, любопытно сверкая глазами, отшатнулся. Несколько секунд Хранитель смотрел на посвященного, а когда отвел взгляд, Эмерона била крупная дрожь. Посвященный у дверей принялся торопливо кланяться. Эвер, бросив через плечо:

— Иди за мной, — двинулся в свой кабинет.

За время, прошедшее с момента появления Хранителя Порядка в своем секторе, кабинет постепенно обрел обжитой вид. Эвер вошел и, усевшись в кресло, уставил на съежившегося Эмерона презрительный взгляд.

— Ты можешь считать меня настолько тупым, чтобы не понимать, что Хранитель Памяти мгновенно нашпигует мой сектор своими людьми. Но если ты еще раз попытаешься публично или наедине выразить свое несогласие с моими действиями — ты кончишь плохо…

Эвер со спокойным интересом рассматривал скорчившуюся фигуру, но тут в его памяти возникла одна встреча, произошедшая много лет назад недалеко от Роула, и он представил на месте туши Эмерона маленькую фигурку, подобным же образом перекосившуюся от страха, и сразу отвел глаза. Эвер устало махнул рукой и проворчал:

— Ладно, иди. Завтра быть у меня за пять часов до полудня. Надо многое сделать до прибытия людей Хранителя Памяти и, — он усмехнулся какой-то своей мысли, — приготовь сотню больших кожаных мешков. Они мне скоро понадобятся.

Следующую луну Эвер старался активно оправдать сложившееся у Хранителя Памяти представление о себе как о крайне недалекой личности. Тот, по-видимому, что-то заподозрил, поскольку на следующий день после разговора вместе с остальными посвященными, присланными Хранителем Памяти, появился и Облион. Он пробыл в секторе Хранителя Порядка две четверти, ежедневно появляясь в кабинете Эвера и суя свой нос куда только было возможно. В первый же день, когда Эвер, сопровождаемый Эмероном, несущим огромный мешок, направился к выходу из сектора, Облион ужом ввернулся между посвященным и Хранителем, будто ненароком нажал на мешок в нескольких местах и вкрадчиво произнес:

— Будете ли вы беседовать с кандидатами, Ваше величие? Эвер повернул к нему лицо, на котором в рекомендуемых дозах играли отражения расслабленности, интереса и скуки, и небрежно заявил:

— Конечно, друг мой, но не со всеми. Так что пока постарайтесь обойтись без меня и… Друг мой, подберите, пожалуйста, приличного повара. В своих нескончаемых путешествиях я успел испортить желудок, так что хороший повар для меня очень важен.

Вечером, когда они вернулись в сектор, первым, кто выскочил им навстречу, также был Облион. Он, уже почти не скрываясь, ощупал мешок и, низко поклонившись, заговорил:

— Ваше величие, я нашел вам прекрасного повара. До того как попасть в нижние уровни, он обслуживал самого Хранителя Власти.

Эвер растроганно закивал:

— Конечно, конечно, я так вам благодарен. — Он расплылся в улыбке и воодушевленно поинтересовался: — Он уже приготовил что-нибудь? Я жутко проголодался.

Следующие несколько дней Эвер исправно приходил в архивы и, дождавшись, когда Эмерон достанет из объемистого мешка огромные подушки и теплый плед, усаживался на скамейку и, обложившись книгами, увлеченно листал толстые тома, которые Эмерон, обливаясь потом, бегом таскал ему с полок. Работающие в архиве посвященные первое время с улыбкой поглядывали на маленького Хранителя, почти по макушку утопавшего в огромных подушках, но потом привыкли и уже не обращали на него особого внимания.