Смертельный удар

Он никогда не думал о том, что его начальнику придется когда-нибудь уйти. Когда он начал работать в воеводском комиссариате в Познани, полковник Жито был его неотъемлемой частью. Старый милиционер, прошедший все ступени карьеры, от патрулирования улиц до начальника убойного отдела. Мартинковский всему научился именно у него. Он наблюдал за расследованиями, которые вел Фред. Он был защитным зонтиком, который позволял им спокойно работать. Если партийные власти особенно интересовались каким-то делом, он разрешал пускать пыль в глаза, чтобы они отстали. В начале расследования его люди всегда устраивали рейд по притонам и задерживали подозрительных людей. Когда Жито спрашивали о результатах, он всегда мог отчитаться, что первые подозреваемые уже задержаны, а расследование продолжается, и вскоре будут новые аресты. В это время его следственная группа занималась настоящим расследованием, чтобы установить виновных. А задержанных, чаще всего рецидивистов, в конце концов отпускали, конечно, если не могли им ничего предъявить.

Проверенная годами система может рухнуть, если полковник уйдет, подумал Мартинковский.

Он посмотрел на своего начальника, который замолчал на минуту, наслаждаясь импортным чаем. Лысый как колено полковник в очках в роговой оправе, одетый в темный костюм и белую рубашку, был похож скорее на члена кооператива, а не начальника одного из самых важных отделов воеводского комиссариата в Познани. Но внешность обманчива. За этим фасадом скрывался умный и начитанный человек, многие годы руководивший десятками милиционеров. Никто из подчиненных не позволял себе ничего лишнего по отношению к нему. Иногда он мог быть неприятным, иногда нервы его подводили, когда он сталкивался с человеческой глупостью, но никто не мог сказать, что Жито обошелся с ним несправедливо.

Теперь этот человек должен был уйти, потому что комиссар решил, что пришло время молодых. Только в этот момент до Фреда дошло, что это значит. Больше не будет защитного зонтика и помощи влиятельного человека. Ему придется всем заниматься самому, и это он должен будет заботиться о своих людях, чтобы посторонние не дышали им в спину.

– Я еще остаюсь до конца сентября. Так мы договорились с комиссаром, чтобы я мог довести все дела до конца. Завтра в девять утра ты должен быть у воеводского комиссара, чтобы он официально поручил тебе возглавить отдел с первого октября текущего года.

– Чем потом займетесь, товарищ полковник?

Жито задумался на мгновение, потом снял очки, протер их куском «Познанской газеты» и с улыбкой посмотрел на майора.

– Чем займусь? Мне ни на что не хватало времени все эти годы. Поеду наконец в Нотецкую пущу и буду спокойно рыбачить. Но я еще понаблюдаю за расследованием, которое вы сейчас ведете, очевидно, коллеги из Службы безопасности будут создавать нам проблемы.

Глава 3

г. Яроцин

15:52

– Это вы ведете расследование? – капитан Галась посмотрел с недоверием на худощавого, конопатого рыжего мужчину в импортных джинсах, черной майке и джинсовой куртке; он вообще не был похож на офицера. Кроме того, от него несло спиртным.

– Что? – неохотно посмотрел тот на гражданского, вынимая пачку «Радомских». Он не успел ничего ответить, потому что сзади раздался голос, который его отвлек.

– С ума сойти, что за бардак, – сказал низкорослый лысеющий мужчина. Не обращая внимания на Галася, он подошел к рыжему. Он был в сером поношенном костюме, а пиджак с трудом застегивался на выступающем животе.

Он стал сбоку и без спроса вытащил сигарету из пачки, которую рыжий держал в руке. Он сразу спрятал пачку в карман, не угостив Галася.

– Почему бардак? – удивился он, посмотрев на красную палатку, вокруг которой кружил фотограф.

Несмотря на послеобеденное время, солнце по-прежнему неимоверно жарило. Рыжий сунул сигарету в рот, снял куртку и забросил за левое плечо. Его не волновало, что он при этом раскрыл служебный секрет, то есть кобуру с пистолетом под мышкой.

– Лучше бы работой занялись, в каких-нибудь хозяйствах, а не наряжались как мартышки. Я бы их всех разогнал, – продолжал Олькевич.

– Теось, молодежи нужно где-то отрываться, разве нет?

– Так пусть отрываются на работе, лес сажают или собирают урожай, здесь просто Содом и Гоморра. Еще и подгребать за ними придется. – Олькевич указал на красную палатку, вокруг которой суетились криминалисты.

– Я Галась из Службы безопасности. Я обеспечиваю безопасность во время фестиваля, – напомнил о своем существовании гражданский в костюме, не понимая, как они смеют так демонстративно его игнорировать.

Оба как по команде повернулись в его сторону, как будто только сейчас заметили, что кто-то стоит рядом.

По взгляду рыжего вообще ничего нельзя было определить, это был равнодушный взгляд из разряда тех, которыми покупатель в продуктовом магазине одаривает зельц, уже две недели лежащий на прилавке. А вот второй, лысеющий, поправил остатки волос, сдвинувшихся на лоб, и внимательно посмотрел на мужчину.

– Извините, что вы сказали?

– Я Фабиан Галась из познанской Службы безопасности.