Смертельный удар (сборник)

Добравшись до дома, я почувствовала, что вот теперь-то, кажется, готова поспать. Забралась в постель и действительно сразу уснула, на этот раз – до восьми часов. Потом встала, натянула шорты и рубашку – голова была еще не совсем ясная – и пошла на кухню варить кофе и просматривать газеты. В половине десятого позвонил Фери.

– Я вчера весь вечер прождал твоего звонка, Вик, – произнес он даже несколько раздраженно, и это мне совсем не понравилось.

– Извини, Майкл, совсем забыла. Если бы мне было что сказать, я бы наверняка позвонила. Но та женщина меня даже на порог не пустила.

– Ну так дай мне ее имя и адрес, может быть, мне больше повезет. – Раздражение в его голосе сменилось какими-то заискивающими нотками.

– Слушай, почему бы тебе не отдохнуть? В конце концов, Элина никому пока не причинила вреда. А у тебя полно всяких убийц, насильников и прочей публики, чтобы сделать тебя счастливым. Так зачем же транжирить городскую казну на мою тетку? В один прекрасный день она сама объявится, пьяная и раскаивающаяся.

– Я занимаюсь этим только потому, что дядюшка Бобби хочет избавить тебя от печальной необходимости вытаскивать ее под залог из женского суда, – натянуто произнес Майкл. – Сам я, конечно, не стал бы тратить на это время.

– Ну так я сейчас позвоню Бобби и скажу, чтобы он не беспокоился.

Тут мой взгляд упал на часы, и я вспомнила свой «график работ». Черт! Уже двадцать минут назад я должна была быть в Центре документации и вгрызаться в проект Дарроу Грехема.

– Извини, Майкл, мне надо бежать.

– Минутку, Вик, – как-то настойчиво проговорил он. – Не говори ничего лейтенанту. Он надерет мне задницу, если узнает, что я тебе жаловался.

Все это, честно говоря, начало меня раздражать.

– Хорошо, – сказала я, – в таком случае не приставай больше с этим ко мне. В ту же секунду, как только увижу ее или что-нибудь услышу, дам тебе знать. Ну, пока.

Я хлопнула трубку на рычаг и побежала одеваться. Но, застегивая «молнию» на джинсах, опять услышала телефонный звонок. Сначала решила, что не буду брать трубку – скорее всего это Фери, – затем уступила настоятельности звонка.

– Мне нужна Виктория Варшасси, – произнес мужской голос с сильным акцентом; тот самый голос, который отвечал мне вчера из фирмы «Алма Миджикана». Он произнес «Варшасси», и я его поправила, прежде чем представиться.

– Говорит Луис Шмидт, Варшасси. Маленькая птичка принесла на хвосте новость – вчера ты пыталась шпионить за моими рабочими на Дэн Райан. Я звоню тебе сказать, перестань лезть в чужие дела.

– По-моему, вы неправильно набрали номер. Здесь нет никого по фамилии Варшасси.

Я отставила трубку от уха и стала натягивать желтый хлопковый свитер.

– Это Виктория Варшасси? Частный сыщик?

– Да, я частный детектив, но моя фамилия Варшавски. – Я произнесла это очень дружелюбно.

– Значит, с тобой я и говорю. Слушай ты, сука, не суй свой проклятый нос в чужие дела, поняла? Не то пожалеешь.

– О, Луи, Луи, ты произнес то самое волшебное слово; теперь мой интерес к тому, что делается в «Алма Миджикана», никогда не угаснет. Я, видишь ли, очень не люблю, когда меня называют сукой.

– Я тебя предупредил, Варшасси: не суй нос не в свое дело. Иначе ты очень, очень пожалеешь, – прорычал он и швырнул трубку.

Я завязала кроссовки и помчалась вниз через две ступени. Пеппи заскулила, когда я пробегала мимо двери мистера Контрераса, но сегодня у меня не было на нее времени. Конечно, это несправедливо – заставить ее проторчать весь день с мистером Контрерасом, он не мог выгулять ее как надо. Но я не могла остановиться.

Мне хотелось кричать – столько на мне лежит всяких обязанностей: собака, Фери, Элина, Грехем, все остальные клиенты. А теперь эта бравада с Луисом Шмидтом. Дернул его черт позвонить мне с глупыми угрозами!

Получить бы небольшую сумму вперед, уехала бы к черту из этого города месяцев на шесть.

К трем часам я закончила изнурительные копания в жизни и привязанностях будущего перспективного вице-президента по маркетингу в фирме мистера Грехема. В свой отчет я включила его жену, сынишку и постоянную любовницу. Последнее, правда, мистера Грехема не слишком волновало. И это хорошо – иначе мне пришлось бы бежать еще в одном направлении, но для Грехема все, что ниже пояса, не имеет никакого значения, если не влияет на работу.

Только когда отчет был отпечатан и отослан, я позволила себе прерваться на обед. К тому времени я зверски проголодалась, но зато с каким же удовольствием я зачеркнула самое главное задание в своем «графике работ». Правда, страшно болела голова.

Я зашла в вегетарианское кафе за углом и взяла суп и йогурт. Голод я утолила, но головная боль не прошла. Я попыталась не обращать на нее внимания, думала о Луисе Шмидте и его злости на меня, но при такой головной боли не до логических выкладок. Когда я выезжала из подземного гаража, больше всего хотелось поехать домой и завалиться в постель, но невыполненные обязательства преследовали меня. Я повернула на север и поехала к дому Сола Селигмана.