Смерти нет

«Найду! – мысленно произнёс Сёлте, скрипнув зубами. – Найду и отомщу!».

Это только кажется, что степь – большая. Для людей племени Хоревой она – дом. А вора в своём доме найти легко. Если деться ему некуда. А вот если есть…

* * *

– Ого! – воскликнул Солн, пихая в бок отрока Наслава. – Ты глянь, сколько набежало! Давай буди батьку!

– Да их тут тысяча целая. – Рёрех зачерпнул днепровской водички и умылся. – По наши души небось.

– Не тысяча, поменьше. – Разбуженный шумом Сергей тоже спустился к реке. Поглядел на печенегов, прикинул число, отметил бунчук большого хана: – Главный их здесь. Видишь, княжич, хвост синий на древке. Это его знамено.

– Уважают нас, – сказал Прастен. – Этакое войско.

– Здорово мы их ночью напугали, – по-хузарски произнёс Машег. – Большая сила. А в лагере ещё сколько осталось.

– Тысячи две-три, я думаю, – сказал Сергей тоже по-хузарски. – И это только одно племя. Трудно вашим будет.

– А вашим – ещё труднее, – отозвался хузарин. – У нас люди к бою привычные, а если враг пересилит – то на коней, и ушли. В степь или за стены. Крепостей печенеги брать не умеют. А ваши – слабые. И к земле привязаны. Лёгкая добыча.

– А ты откуда знаешь? – обиделся за своих Сергей.

– Дед мой со здешних пахарей дань брал.

– А как варяги пришли, что, сбежал? – язвительно поинтересовался Сергей.

– Дед ещё жив был, когда великий хакан всех данников здешних под себя взял. И реку эту тоже. Но взял по совести: взамен другую землю дал и разницу лошадьми добавил. А вот брат его, тот, что в Самкерце наместником сидит и ханом себя величает, наше добро просто так отнял и своим доверенным отдал. А нам – едва ли треть цены. Отец к великому хакану ходил, но тот лишь руками развёл. Не захотел против брата идти.

Самкерц… Сергей не мог припомнить, где это. Где Самандар, он помнил и очень хорошо. А этот… Неважно.

– Верно, близок вашему хакану брат, – предположил он.

– Какой там близок! Великий хакан ссориться с ним не хочет. У него врагов и так…

– На борт! – раздалась команда Рёреха.

И новые друзья заторопились к сходням, поглядывая всё же на скопившихся у берега всадников.

Кто знает: вдруг удумает большой хан что-то такое, что позволит ему, несмотря на воду, добраться до варягов?

* * *

Большой хан не удумал ничего. На конях за лодьёй не погонишься. То есть угнаться можно. И даже, переправившись на противоположный берег, препятствовать высадке. Особенно если в твоем распоряжении целая орда.

Вот только большому хану Кайду, обживающему новую территорию, делать, что ли, больше нечего, кроме как всей силой гоняться за полусотней беглецов?

Но кое-кто всё же решил последовать за уходящей лодьёй.

Хан Сёлте.

Правда, ханом отныне называли его только сохранившие верность родичи. Для прочих соплеменников он – никто. Кайду его выгнал. С позором. Как паршивую овцу. Сёлте расспросил табунных и узнал, кто его ограбил. Тот самый мальчишка-рус вместе с мелким хузарчёнком.

Сёлте узнал, кто вор, и теперь мог вернуть былую славу и вновь стать ханом. Потому что как только он получит обратно прадедовскую саблю-талисман, удача тоже вернётся.

Из всех людей, что недавно ходили под рукой Сёлте, с ним осталось всего двадцать девять. Только те из родичей, что не решились преступить связавшую их с Сёлте клятву верности.

Три десятка всадников и полсотни лошадей.

Они шли вдоль берега, не торопясь и не медля, не упуская из виду вражеский корабль и выжидая подходящего случая.

Но случая не подворачивалось.

Враги ни разу не пристали к берегу, ночуя или на самом корабле, или на встретившемся острове. Слишком далеко для стрел.

Следуя за врагами, Сёлте дошёл до края Дикого Поля.

Здесь обитали рабы. Те, кто роется в земле. Законная добыча любого вольного степняка.

Правда, были тут и воины. По сигналу с одной из многочисленных дозорных вышек они седлали коней и бросались на перехват лихих всадников. Или не бросались, если тех было слишком много.

Отряд Сёлте невелик, но быстр. Кроме того, он двигался вглубь обжитых земель, а перехватывали налётчиков обычно, когда те возвращались в Дикое Поле.

Сёлте мимоходом разграбил несколько хуторов и одно селение, пополнив запасы провианта. Он даже позволил своим храбрецам повеселиться с добычей. Но недолго. Опасался дружинников-русов и, главное, – потерять тех, кого преследовал.

Сёлте очень надеялся, что здесь, на своих землях, враги забудут прежнюю осторожность, высадятся и познают силу воинов племени Хоревой.

Однако Сёлте забыл, что удача оставила его. Сведения о том, что по полянским землям шляется банда степняков, дошёл до одного из Олеговых воевод.

И однажды в селении, что оказалось на пути Сёлте, вместо неуклюжих пахарей встретила печенегов конница русов.

* * *

Сёлте сумел уйти. Рогатый старик Ирлик не получит душу Сёлте так просто. Однако бывший хан потерял половину людей, треть табуна и всё добытое по пути добро.

Жалко.

Но ещё жальче, что, убегая, они упустили корабль, который преследовали.

Оставшиеся с Сёлте люди хотели уйти в степь, но бывший хан решил иначе. Он не мог возвратиться, не вернув удачу и честь.

И Сёлте уговорил своих остаться в приграничье.