Смерти нет. Есть только Сила.

Годы осыпались песками Татуина, он пытался хоть как-то прекратить этот процесс, но все его действия были безрезультатны. Остались еще его отдаленные потомки, носящие гордую фамилию, имя семьи, от которого когда-то содрогалась галактика...

Но он уже не чувствовал в себе желания направить их на путь истинный. Да и каков он, этот путь? Что означает это понятие?

Люк Скайуокер, Великий Магистр Ордена Джедаев, стоял над телом отребья, по какой-то насмешке судьбы носящего его фамилию, и не находил в себе желания помочь ему выбраться из тенет наркозависимости. Вот не находил, и все тут.

Но зато он в избытке ощущал усталость, вселенскую тоску и полнейшее, тотальное равнодушие к дальнейшей судьбе развалившегося в продавленном кресле Кейда Скайуокера, обдолбавшегося в очередной раз какой-то дрянью. И такое же тотальное равнодушие к судьбе галактики.

Забавно, но правда.

Пришедший в себя Кейд хрипло рассмеялся, смотря на полупрозрачную фигуру своего знаменитого предка, равнодушно смотрящего куда-то в окно. В это свое посещение великий Магистр выглядел необычно. Он и раньше менял свой вид, то становясь юным и веселым фермером в рубахе с запахом, то появлялся пожилым человеком в джедайских одеждах. Но сегодня...

Молодое лицо и подтянутая, сильная, тренированная фигура опытного бойца. Лет двадцать пять, не больше... А то и меньше. Да, чуть старше двадцати. Суровое выражение синих глаз, строгая черная одежда: рубашка с воротником-стоечкой, прямые сапоги по колено, начищенные до блеска, пояс с сейбером, длинный широкий плащ с капюшоном, сейчас откинутым на спину.

Великий предок стоял, скрестив руки на груди, с выражением вселенской скуки на лице, застыв, словно статуя, и обращая внимания на Кейда не больше, чем на пыль под своими ногами.

- Аааа... дедуля! - хрипло рассмеялся Кейд, почесывая щетинистый подбородок. - Что, вновь пришел читать мне лекции?

- Нет, - холодный голос заставил собраться, а ледяной взгляд синих глаз проморозил насквозь. Кейд подобрался, неожиданно восставшее из могилы чувство самосохранения что-то невнятно прохрипело, тормоша своего хозяина.

- Вовсе... нет. Я не горю желанием в очередной раз вытаскивать тебя из того дерьма, в которое ты влез добровольно. Мне... - призрак посмотрел на сидящего, как на мусорную кучу, - плевать.

- Что? - опешил Кейд, пытаясь отойти окончательно от наркотического дурмана.

- Что слышал, - любезно просветил его призрак. - Мне. На тебя. Плевать. Ты не стоишь ни моих усилий, ни моего внимания. Жалкий отброс, по какой-то насмешке Силы носящий одну со мной фамилию. Ты недостоин быть Скайуокером. Практически все мои потомки, за несколькими редкими исключениями, недостойны. Увы, горькая истина. Ты не понимаешь, что значит быть Скайуокером, ты не в состоянии это понять. Ты не чувствуешь, что это такое. Сейчас, глядя на тебя, я окончательно осознал, что сделал когда-то в корне неправильный выбор. Глупец и идеалист... За что и поплатился. Не хочу иметь с тобой ничего общего... Со всеми вами. Вы не вызываете во мне ничего, кроме отвращения... и желания передушить вас всех собственными руками... или Силой, как мой отец. Даааа... - призрак покачал головой, - если бы Дарт Вейдер только увидел это... - Люк брезгливо скривился, - он бы оторвал тебе голову и был бы полностью и абсолютно прав. Такие, как ты, не должны существовать.

- А? - слов у Кейда не было. Было только всепоглощающее ощущение того, что сейчас что-то произойдет. Что-то поистине кошмарное и имеющее ужасающие по своей силе последствия. - А как же галактика?

- А что - галактика? - равнодушно пожал плечами Люк. - Пусть катится куда хочет, хоть к ситху на рога. И ты вместе с ней.

Мне все равно

.

Люк усмехнулся, глядя на непонимающее лицо своего потомка. Магистр сказал правду. Ему действительно было плевать. Сейчас он окончательно убедился, что в тот самый день сделал совершенно не тот выбор. Совершенно. Он и раньше это понимал, просто не хотел признаться в этом честно, даже самому себе. В том, что всегда был ханжой.

К примеру... Чем он может оправдать жизни тысяч погибших на Звезде Смерти? На первой? На второй? Что он делал, когда Кип Дюррон уничтожал звездные системы? Взывал к его совести и блеял что-то о Светлой стороне? А потом милостиво позволил вернуться в Орден? И чем это отличалось от поступков сошедшего с ума Палпатина? Чем?

Ничем.

Совершенно ничем.

Он не может даже оправдать свои действия тягой к разрушению или просто неприкрытым садизмом.

Тряпка и мерзость. И ханжа.

Вот кто он.

Бросался на Темных, читая проповеди, а сам?

И чем Светлая сторона в таком случае отличается от Темной? Чем он отличается от того же Палпатина?

Ничем. Полностью и абсолютно ничем.

Они совершенно... одинаковые.

- Ты не можешь... - растерянно начал Кейд и осекся под ставшим неожиданно тяжелым взглядом.