Смерти нет, я знаю! Правдивая история о том, что нас ждет за последней чертой

Сеанс давно остался в прошлом, когда я узнала, что Кен был доктором Кеннетом Рингом, почетным профессором психологии в университете штата Коннектикут и одним из ведущих исследователей в области клинической смерти. Клиническую смерть описывают как мистический или трансцендентный опыт, о котором рассказывают люди, побывавшие на пороге смерти. За последние несколько десятилетий Кен зарекомендовал себя как вдумчивый сторонник существования жизни после смерти. В его прекрасной книге «Уроки света» рассматриваются несколько примечательных историй клинической смерти. Основной посыл в том, что смерти не надо бояться. «Там нас ждет нечто прекрасное, более прекрасное, чем можно выразить словами, – пишет он. – Потому что на самом деле мы связаны с иным миром».

Проявлявшаяся во время моего сеанса с Кеном Рингом информация – что он каким-то образом помогает огромному числу людей – подтверждалась тем, что я узнавала о клинической смерти. Исследования позволяли предположить, что клиническую смерть переживали миллионы людей во всем мире. Это происходило во всех странах, в любом возрасте, у приверженцев всех религий. Это случалось с христианами, индусами и мусульманами, со стариками и молодыми, с чернорабочими на стройке и с генеральными директорами, с самыми убежденными мистиками и с самыми большими скептиками.

Вот что показывала мне про Кена Ринга Та Сторона – его труд по несению любви, исцеления и понимания миллионам людей. Он менял представление людей о самом существовании. Он нес миру подлинную и важную перемену.

Проще говоря, Кен Ринг был Тружеником Света.

Термин «труженик света» я использую для описания людей, пришедших на эту землю исцелять и учить других. Эти люди помогают другим найти дары и стать лучшими версиями себя самих, а те, в свою очередь, могут затем применить уже собственный свет, чтобы помочь другим. Сеанс с Кеном был невероятно важен для меня, потому что показал мне силу, какой наделен Труженик Света, – силу, присутствующую в каждом из нас, – нести в мир исцеление и понимание. И это подтвердило важность признания и исследования нашей связи с Той Стороной – почтения к свету между нами.

Несмотря на работу Кена в области науки о последующей жизни, он не испытывал желания связываться с ясновидящими. Но потом одна коллега рассказала ему о своем первом опыте считывания и сказала, что это изменило ее жизнь. Так совпало, что через пару дней то же проделал другой коллега. Всего за три недели личным опытом общения с медиумом поделились четверо его сотрудников, и все говорили, что переживание глубоко тронуло их. Тогда-то Кен мне и позвонил.

По правде говоря, у него имелась причина обратиться к ясновидящему. Ему не давал покоя вопрос, связанный с его отцом, ушедшим, когда Кену было семнадцать. Большую часть жизни Кен чувствовал, что отец по-прежнему с ним. У него не было видений или голосов, ничего подобного – он просто ощущал отцовское присутствие. Словно отец был направляющей силой в его жизни. В основном он просто чувствовал отцовскую любовь, хотя они и были разлучены.

Задолго до нашего сеанса Кен писал об этих чувствах в дневнике: «Я всегда чувствовал отцовскую любовь как первичный факт жизни, даже когда ему пришлось покинуть меня. А когда я умру, надеюсь, я получу собственное подтверждение этого чувства, когда наконец смогу снова увидеть, как он раскинул руки и с нетерпением хочет обнять того, кто возвращается домой».

И вот теперь, в ходе сеанса, Кен хотел узнать, реальны ли его ощущения.

Проявились несколько членов семьи Кена, все одновременно, перебивая друг друга, стремясь быть услышанными. Проявилась его мать, а потом кто-то с материнской стороны, по имени Мэри, сильная и напористая. По словам Кена, это была его тетушка Мэри. Затем Та Сторона вывела еще кого-то с именем на Д.

– Здесь на земле есть Дэвид? – спросила я.

Кен сказал, что Дэвидом зовут его сына.

– Еще у меня тут Кэтрин, – сообщила я.

Так звали дочку Кена. Та Сторона мне и про его внука Макса рассказала.

Отец Кена тоже пришел, но держался позади.

Через некоторое время Кен спросил об отце. Только тогда тот выступил вперед.

– Мне кажется, он ушел до срока, – сказала я. – Ваше время побыть вместе было урезано. И я слышу извинения за это. Он извиняется перед вами, вот что до меня доходит. Словно он каким-то образом вас подвел. Словно ему не хватило времени побыть вам отцом. Что-то про грудную область. Что-то в области груди. Даже попрощаться не успел.

Кен рассказал мне, что его не было дома, когда отец умер от сердечного приступа.

– Ваш отец говорит: «Мне так жаль», – передала я. – Кажется, он говорит, что должен был внимательнее относиться к своему здоровью.

Затем Кен спросил:

– А вы можете его видеть?

– По-моему, он не очень высокий, – сказала я. – Он был ниже ста восьмидесяти? – Кен подтвердил.

– У него были темные волосы? – Кен сказал: «Да».

– Носил ли он в какой-то момент усы? – Кен снова сказал: «Да».

– Что-то с этими усами забавное – он думает, что выглядит с ними глупо. Шутит про усы. – Кен хохотнул.