Смерти вопреки. Реальная история человека и собаки на войне и в концлагере

Находившиеся в школе люди полагали, что их будут пытать, женщин изнасилуют, а что касается Джуди, то с ней могли случиться любые мыслимые ужасы. В конце концов, пленники считали, что всех их убьют. В ту ночь в голландской школе царили страх, жестокость и отчаяние. Джуди прижалась к Сирлу и молчала.

Фрэнк не оставил воспоминаний о том, что он чувствовал в те часы, но очевидно одно: взявшие его в плен японские солдаты были первыми японцами, с которыми он столкнулся на этой войне.

Семнадцатого марта Джуди, Фрэнк и остальные оставшиеся в Паданге официально стали военнопленными японской армии. Они упали за шаг до финиша.

Глава 15 В плену

На следующий день, 18 марта, японцы провели подсчет пленных. Первым делом японцы разделили свою добычу на мужчин, женщин и детей. Женщин и детей отправили в особый лагерь. Пленных же мужчин разделили на четыре группы – британцев, австралийцев, голландцев и офицеров любой национальности – и провели по Падангу в старые голландские казармы. В этом унизительном шествии, бывшем зеркальным отражением классических сцен проводов на службу, которые являются важным ритуалом для любого уходящего на войну солдата, участвовало около тысячи пленных.

Грязные, оборванные, изможденные пленные остро ощущали обращенные на них взгляды. Поражение было полным, унижение очень сильным. Пленные солдаты чувствовали себя недостойными своего кодекса чести. Гражданские служащие задавались вопросом, каким образом дела могли пойти настолько скверно. По пути следования колонны никто не проявлял к пленным признаков приязни. На лицах несчастных оседала уличная пыль, японские конвоиры подталкивали их прикладами винтовок, а за спинами пленных раздавались смешки местных жителей. Голландские колониальные господа получали заслуженное наказание. Британцы, которых считали гарантами безопасности в Юго-Восточной Азии, были наголову разгромлены в рекордные сроки.

Питер Хартли, молодой сержант британской армии (в его воспоминаниях Escape to Slavery [ «Бегство в рабство»] подробно и очень трогательно описано пребывание в плену), хорошо чувствовал обращенные на него взгляды и свой позор. Но национальная гордость удерживала его и его товарищей от падения. «Память о том, что мы – британцы, действовала как стимул, который понуждал нас держать головы высоко и маршировать с почти гвардейской точностью. Даже раненые боролись со своими несказанными страданиями, стараясь не шататься во время марша и не нарываться на унижения от конвоиров, которые били или пинали тех, кто шел плохо».

По прибытии в казармы Паданга пленных встретили сотни бившихся в истерике женщин. Казармы были убежищем для женщин и детей военнослужащих-суматранцев из Паданга. Теперь несчастных выгоняли из комнат, чтобы освободить помещения для пленных европейцев, которые ранее господствовали и демонстрировали свое «превосходство» над местными жителями. Протесты женщин смешивались с плачем их малых детей и криками японцев, которые били, пинали и колотили палками выгоняемых из здания людей.

Джуди, отношение которой к этим странным кричащим солдатам во многом навсегда определил давний пинок в живот, вероятно, смотрела на чинимое насилие и чувствовала, как ее ненависть к японцам, так отличавшихся от ее друзей поведением и даже запахом, усиливалась.

Когда местные семьи были полностью изгнаны из казарм, туда ввели военнопленных. Каждой группе из 250 человек выделили одноэтажное здание. Четыре казармы стояли прямоугольником вокруг общего плаца, размеры которого позволяли проводить футбольные матчи. Еще там были старинная гимназия, веранды с тентами и старая столовая с бильярдным столом и шарами. Стол для пинг-понга давал возможность проводить регулярные турниры. Дж. Э. К. Робинс, выживший при налете на «Кузнечик», однажды записал в своем дневнике, что выиграл «приз в 20 центов!».

Военнопленный Энтони Симмондс во время пребывания в лагере в Паданге вел дневник – маленький карманный ежедневник, в котором мелким почерком с наклоном записывал свои действия. В этом дневнике он сжато описал распорядок дня в лагере. Распорядок включал «побудку в 5.45, построение в 6.15, завтрак в 8.40, ланч в 12.40 и второе построение в 4.30, за которым в 5 часов следовал чай, а в 9.30 в казармах гасили свет». После наступления темноты люди самостоятельно добывали себе еду. По утрам в казармах проводили уборку и интенсивно пользовались душем (Симмондс принимал душ трижды в день), а во второй половине дня заключенные обычно отдыхали.