Смерти вопреки. Реальная история человека и собаки на войне и в концлагере

О массовом побеге никто и не помышлял: люди, по большей части, были очень измождены, а джунгли отбили такие мысли у всех, кроме пары отчаянных и дерзких типов, ни один из которых не выжил при попытке бегства. Кроме того, жизнь в казармах была не так уж плоха. Люди жили в спальнях и больших удобных перестроенных помещениях. У Хартли даже была личная «квартира», которую он делил с приятелем Филом Добсоном, закаленным, крепким офицером-интендантом, вместе с Хартли избежавшим плена в Малайе. «Квартира» Хартли и Добсона находилась в маленьком офисном помещении, которое нашли приятели. Они очистили его от грязи и многоножек и превратили в личную, хотя и маленькую комнату. Добсон был старше Хартли, женат, имел детей. Казалось, у него мало общего с глубоко религиозным школьником Хартли. Объединяло их разве что происхождение: оба были родом из одного английского города, Летчворта, что в нескольких километрах к северу от Лондона. Но и этого хватило для формирования близких дружеских отношений.

Фрэнк жил в основном помещении, отведенном британским военнопленным. Джуди, которую нюх приводил туда, где было больше пищи, общалась главным образом с офицерами, в том числе с Сирлом. Джуди не сталкивалась с Фрэнком в лагере, который был внушительным и по числу содержавшихся в нем пленных, и по площади. Она чувствовала себя как дома в каждом из четырех бараков, но если Фрэнк и видел ее в Паданге, то в интервью ни разу об этом не упоминал.

Хотя может показаться удивительным, что пути собаки и человека не пересеклись в тесноте казарм, на самом деле это не так. Сирл и другие люди, с которыми Джуди успела сдружиться, держали ее, по большей части, подальше от остальных из страха перед тем, что собаку убьют. А сам Фрэнк был, казалось, одиночкой и никогда не упоминал других военнопленных, с которыми сблизился (за исключением, разумеется, Джуди). По-видимому, его не слишком утешали возможности, которые предлагала комната отдыха в лагере Паданга. Во многих отношениях Фрэнк все еще оставался мальчиком. Ему было всего двадцать два года, и у него мало имелось общего с окружавшими его закаленными пехотинцами и просоленными моряками – и того меньше с грубиянами-австралийцами и высокомерными голландцами.

Фрэнк был заброшен в массу людей, которые убивали других либо на расстоянии, либо на такой близкой дистанции, что могли слушать предсмертные стоны своих жертв. Позднее даже другие операторы радиолокационных станций мало что помнили о Фрэнке. Он был немного мечтателем, все еще молодым парнем, очарованным идеей полета, интровертом, человеком, который не привлекал к себе внимание или не вступал в разговор с незнакомцами несмотря на то, что делать больше было нечего. Короче говоря, Фрэнк был человеком, нуждавшимся в хорошем друге.

* * *

Если б кто-нибудь из военнопленных знал о том, что произойдет дальше, казармы в Паданге показались бы ему раем. Высившиеся вокруг города зеленые горы создавали фон для философских размышлений. В лагере не было тяжелого, ломающего спины труда, к которому им еще придется привыкнуть. По утрам люди играли в марафонский бридж и другие карточные игры на веранде, спали в одуряюще жаркие полуденные часы, а по вечерам играли в футбол.

У большинства этих военнопленных впоследствии не будет ни времени, ни сил ни на что, кроме выживания, но тогда они считали интеллектуальные занятия лучшим способом коротать время в плену. Люди изучали языки (особенно голландский, хотя греческий и латынь тоже пользовались популярностью). Немногие из пленных могли похвастать высшим образованием, так что у них появилась уникальная, хотя и родившаяся под несчастливой звездой возможность подучиться.

Лекции на самые разные, часто загадочные темы были обыденным явлением, хорошим способом провести время и извлечь пользу из обширного опыта, который приобрели многие заключенные в «прошлой жизни», до того, как попасть в плен. Робинс писал о том, что посетил очень увлекательное «выступление Миллера о насекомых». Симмондс записывал в дневнике почти все импровизированные семинары, в которых участвовал. «Сегодня мы прослушали лекцию об изобретении звуковых дорожек для кинофильмов», – гласит одна из записей. Другие записи повествуют об уроках горного дела, математики, бухгалтерии и бизнеса, а также об «испытаниях и страданиях водителя автобуса, что было изумительно». Проявив известную непоследовательность, Симмондс посетил даже лекцию о хождении под парусом.