Смертник в серой шинели. Тетралогия

— Рад за вас! Вот и сидите в них до скончания веков. Не хочешь разговаривать — возвращайся назад. И запомни: война будет идти не по вашим правилам. Сам видел, что случилось с князем и твоим товарищем, который пытался влезть со своим колдовством в наш поединок. Могу твердо тебе обещать: пленных и раненых в этой войне не будет! Если кому-то из вас охота воевать до последнего солдата, он может это попробовать. А все прочие могут на него посмотреть. И сделать выводы. Я свое слово сказал и ничего менять в нем не собираюсь. То, что делает Одноглазый, мне не нужно. Выкупать у вас людей, тем самым поощряя вас захватывать новых, тоже никто больше не будет. Хотите жить как люди — бросайте ваше преступное ремесло, тогда договоримся. Нет — лучше сразу начинайте копать дорогу на ту сторону гор. Может быть, там вам будут рады. Рекомендую учесть, что я не отношусь к людям легковерным. Меня достаточно трудно обмануть. И если хоть когда-нибудь любой из ваших людей попытается привезти в долину плоды красных цветов, ограбит местного жителя или сотворит еще что-нибудь подобное — проходы закроются на пять лет сразу. Без какого-либо шанса на то, что ворота откроются раньше этого времени.

— Несправедливо наказывать весь народ за проступок одного человека! Тебя не поймут твои же соседи.

— Что здесь справедливо, а что — нет, решаю я. Я защищаю свой народ и буду это делать любым, пусть даже и самым жестоким способом. Если вам так дорог ваш народ, защищайте его так же. Не позволяйте отдельным головорезам ставить под удар всех остальных. Единственный шанс на то, что я соглашусь рассмотреть просьбу о досрочном открытии ворот, это голова виновного и все те деньги и ценности, которые он сумел таким образом заработать.

— А если это будет не один человек?

— Значит, будет не одна голова…

Очередной князь хмурит брови. Решать что-либо столь поспешно, видимо, не в правилах горцев. Поэтому соглашаюсь подсластить пилюлю.

— Я ничуть не тороплю вас с принятием решения. Соберитесь, посоветуйтесь, подумайте все вместе. Трех месяцев будет достаточно для этого?

Мой собеседник молча кивает.

— Ну, тогда на этом договоримся. Но помни: никаких торговых караванов я не пропущу. У нас здесь нет нужды в ваших товарах.

Глава 31

Делегация поворачивается и, унося с собой двух покойников, выходит из зала. Обессиленно сажусь в кресло и шумно выдыхаю, переводя дух. Оборачиваюсь и вижу стоящего рядом барона.

— Что-то не так, Лэн?

— Да как сказать… Вы помните тот день, когда мы спустились в подземелье впервые?

— Такое забудешь…

— Я тогда еще на одном из столбов нашел дочь своего сержанта.

— И это помню.

— Это ее лентами были перевязаны ножны князя…

Барон поворачивается и выходит из помещения. Провожаю его взглядом. М-да… Ну и нервы у мужика. Я б на его месте этого князя в мелкую лапшу нашинковал бы. Учиться мне еще и учиться у этих людей. У них и опыт, и выдержка, и знание местных условий. А я только и способен на то, чтобы мегазлодея изображать.

Звук шагов сбоку — подходит отец Варшани.

— И вы тоже, святой отец?

— Что тоже?

— Будете ругать меня за невыдержанность?

— За это не буду.

— А что, есть и другие поводы? Хотя о чем я говорю? Вы их всегда отыщете.

Хитропоп качает головой:

— Не следует так уж болезненно относиться к моим словам, сын мой. Но я действительно обеспокоен тем, что ты сказал этим людям.

— Чем именно, святой отец? Я им много чего наговорил.

— Я не буду спорить с тобой относительно судьбы населения гор. Возможно, ты в чем-то и прав. И они действительно должны сделать хоть что-то, чтобы в каждом из них мы не видели потенциального разбойника. Но твое решение не платить выкуп за пленных…

— Платить похитителям, святой отец, — значит поощрять их к дальнейшим похищениям. Или я не прав?

— Но горцы могут быть последними в этой цепочке. В конце концов, никто из нас не ловил их за руку при похищениях.

— Зато горцы получают за это деньги. Даже если их вина в похищениях и не доказана, то покупать людей для их перепродажи — не меньший грех, чем их для этого воровать. А не будет спроса — не будет и предложения.

— Но своим решением ты обрекаешь на смерть тех, кто уже томится в плену.

— Отдав денег похитителям, обрекаю следующих. Где последнее звено этой цепочки, святой отец? Кто-то должен был положить конец этому безобразию! Так почему не я? В итоге у вас есть прекрасная возможность спихнуть все на меня и остаться в стороне. Мало ли какие фокусы может выкинуть Серый рыцарь? Уж вы-то не должны за него отвечать.

Варшани качает головой:

— Нет, сын мой. Мы идем вместе, а значит, и ответственность разделим поровну.

— Спасибо, святой отец! — Встаю я с места и подхожу к попу. — Сказать по правде — не ожидал. Там, откуда я прибыл, поступили бы именно так…