Смертник в серой шинели. Тетралогия

Пламена была права относительно этого замечания. В обществе бытовали порой нелепые и необъяснимые пристрастия или запреты, к которым здравый смысл не имел никакого отношения. Например, по непонятным причинам многие добропорядочные обыватели испытывали неприязнь к желтому цвету. Его разновидность – рыжий оттенок – вообще считался отвратительным и даже «нечистым». Редкие обладатели рыжих волос, будь то мужчины или женщины, были вынуждены перекрашивать волосы в черный или каштановый, тщательно скрывая тот факт, что они рыжие – или терпеть насмешки и плохое отношение со стороны окружающих. А завидев, к примеру, лису, человеку надо было срочно определяться, бежит ли зверь от реки, или к реке. И в зависимости от этого делался вывод – принесет ли эта встреча удачу или, наоборот, сулит неприятности. Нельзя было есть по воскресеньям хлеб левой рукой, ходить в гости ровно в три часа дня, поворачиваться правым боком к нищему у церкви. Примет таких было множество – на каждый случая своя. Не отставала и церковь. По неизвестной причине святые отцы не переносили ткани в клетку, и все священники публично осуждали при любой возможности «дикие», по их мнению, идеи – сшить камизу или дублет с подобным рисунком. Ни в чем не повинная ткань в клетку подвергалась всенародному поношению везде и всюду – почти как одежда дьявола. По большей части, все эти бытовые запреты не имели под собой никаких объяснений и только затрудняли и без того непростую жизнь обывателей. Я был свободен от большинства предрассудков, мать и Лексли тоже не слишком придавали многим приметам значения, но в обществе свято чтили их, а нарушители вызывали недоверие и подозрительность у людей, так что нам приходилось со всем этим мириться.

* * *

Эта харчевня, носившая гордое имя «У трех королей», когда-то, несомненно, знавала и лучшие времена. На потолке и стенах ещё были местами заметны остатки цветной росписи, а над стойкой хозяина висела картина, долженствующая, по-видимому, изображать кого-то из указанных персонажей. Возможно, что и всех троих. Но многолетняя копоть настолько «разукрасила» её, что сказать это с уверенностью было нельзя. Под стать этому было и все остальное. Хозяин заведения давно уже махнул рукой на происходящее и не делал более никаких попыток хоть как-то выбраться из подобного состояния. Впрочем, вполне возможно, что оно его и устраивало – граф острым взглядом разглядел одежду хозяина и отметил, что сшита она из весьма недурственного сукна. А стоит оно очень даже недешево… не всякий трактирщик побогаче может себе такое позволить!

Поэтому Легенс, никак не высказывая своих догадок, спокойно проследовал к нужному столику, присел и заказал себе кувшин вина. Мало ли в каких местах ему приходилось бывать, исполняя волю короля? И похуже встречались… да и поопаснее, чего уж там… Граф был смелым человеком, неплохим бойцом на мечах и кинжалах и постоять за себя мог. А что до этой дыры… так не всякого же, с кем встречаешься, можно пригласить к себе домой? Некоторые встречи лучше не то что не афишировать – вообще даже не вспоминать. Равно как и людей, с которыми там приходилось общаться. Сегодняшняя встреча – как раз такой и являлась.

До указанного времени оставалось ещё около часа, и советник короля это знал. Он всегда приходил на место встречи первым – и заранее. Мало ли… не все его собеседники относились к людям честным и порядочным – скорее, совсем наоборот. Пару раз подобная предусмотрительность очень даже помогала. Подстраховка всегда имелась – вот и сейчас граф с удовлетворением отметил сидящего в дальнем углу зала угрюмого верзилу с длинными, пшеничного цвета усами. Разумеется, он сам Легенса в лицо не знал – как и не знали этого ещё четверо сотоварищей верзилы. Граф их не видел, но не сомневался в том, что все они находятся где-то поблизости. Условный знак – и уже через пару минут у него будет неслабая поддержка в лице отряда наемных головорезов. А им совершенно по барабану, кому и за что рвать глотку именно в этот момент – уплачено…

Стало быть, можно слегка расслабиться и выпить немного вина. Кстати, неожиданно неплохого! Надо же! Не ожидал, право слово…

Ещё стакан?

А почему бы и нет?

В конце-то концов, до намеченного времени ещё час, почти час…

– К этому вину хорошо идет копченый сыр…

Граф поперхнулся – человек возник почти ниоткуда. Только что не было никого – и вдруг! А ведь в дверь он не входил!

Его собеседник, тем временем, отодвинув массивный стул, неторопливо уселся напротив. Шляпы он так и не снял, и низко нависшие поля частично затеняли верхнюю часть лица. Свет от подпотолочных ламп гостя почти не освещал. Только горевшая на столе свеча позволяла хоть как-то его рассмотреть.